Забыв про прогнозы и не дождавшись Покрова,
Зеленые листья лишь в ночь утратили цвет,
А утром народ обругал журналиста Смирнова,
За то, что вчера сказал "снега в городе нет".
Одевшись теплее, достав с верхних полок шапки,
По первому льду торопятся люди вновь,
А местный пес Шурик, обморозив передние лапки,
Мечтает узнать о том, что такое любовь.
Урчит в животе и озноб сквозь шерсть пробирает,
Взглядом голодным он молит встречных людей;
Никто и не видит, никто даже не знает,
Что бедный пес Шурик продрог до самых костей.
Лишь дети игриво смеясь восхваляют природу,
Для них ранний снег - уже почти Новый год,
Другие пьют чай у окна в такую погоду,
Иль у камина на даче гадают кроссворд.
Мир слишком занят, чтоб помнить о бедной собаке,
Все кутаясь в шарфы стараются руки согреть,
Лишь только старушка в тулупе на старенькой лавке
Не стала бесчестие пса равнодушно терпеть.
Кусок колбасы и ломоть белого хлеба
Бродяге снесла она в чашке с красным цветком,
Он съев подаянье радостно лаял в небо,
Старушка ушла, но вновь вернулась потом.
Пес ластился к ней, хвостом благодарно виляя,
Он лаял, сопел и у ног ее вскоре прилег;
Она говорит: "Ты что,...затея пустая,
Домой не могу,.. дома дед у меня занемог".
И так каждый день они с ним вместе общались:
На лавке она, и он подле ног хлеб жевал,
Другие шутили, другие над ними смелись,
А псу все равно, другого он не желал.
Однажды старушка три дня не кормила бродягу,
Из дома не шла, и деда никто не видал,
Лишь только на пятый день собрав всю отвагу
Старушку старик в последний путь провожал.
Маленький гроб, прокрашенный плохо снаружи,
Несли по двору, а за ними шла детвора;
Ноябрь стоял уж, и местные зимние стужи
Прогнали прочь ненакомцев всех со двора.
За гробом бежал рыжий пес, скрепив в себе силы,
В сугробах плутая он мерзнул в холодном снегу,
Бежал за старушкой, бежал до самой могилы,
Силы теряя последние в этом бегу.
И сердце собаки болело и ныло ужасно,
Последний луч света его жалкой жизни пропал;
И лаял и выл он, но все это было напрасно,
Он подле могилы сырой обессилев упал.
Народ разошелся, но подле старушки остались
Два существа: старик и истерзанный пес,
И оба молчали, и оба с старушкой прощались,
Забыв про голод, про боль, ревматизм и хандроз.
Наутро их вместе нашли у могилы старушки,
На лавке был дед, а пес рыжий в ногах;
Под снегом они, как будто в зимней избушке,
И лишь фотография в старых дедовских руках.
Обоих нашли и оба уже не дышали,
Один - от мороза, другой - от сильной тоски,
Но обе души молились, и обе страдали
Сердцем живым, разорванным на куски.
Все тот же собор, все те же люди суетятся,
Но вместо цветов, покрытая снегом трава,
Куда - то бегут и вечно смерти боятся,
"Снега в городе нет" - все те же Смирнова слова.