И княжества ее в невзгоде и удаче
Крепили свой союз в согласье и любви;
В те смутные века нельзя было иначе,
Средь недругов один попробуй проживи.
Делили радость дней и проходяще горе,
И щедрые поля, и реки, и леса,
Трудились «от души» под небом на просторе
И благо им несли, синея небеса.
По свету шла молва и в зависти соседи,
Желая одолеть, с огнем шли и мечом;
Набат звал всех на бой, звал не жалея меди
Стеной ставала рать бойцов к плечу плечом.
В крови была земля и волны Борисфена,
Средь груды вражьих тел защитник умирал,
Но край спасали свой славяне непременно,
А враг тот погибал, что их покой попрал.
И так, за веком век, держава утверждалась,
Дела своих отцов вершили сыновья;
На Киевской Руси (так государство звалось)
Пока все было так, как требует семья.
Потом пошел разброд, войною брат на брата,
Вновь старый Борисфен алел у берегов, –
Московский князь решил, что Суздаль маловата,
Пошел на Киев-град «порадовать» врагов.
В любой семье всегда бывают дети разны,
Как в лицах различить – вопрос и небесам,
Душой же, те – милы, другие – безобразны
И каждый строит жизнь, как понял ее сам.
Вот так и у славян, за чередой столетий,
Один растил хлеба, скот разводил другой,
В чужие шел края, захватывая, третий
И кровь лилась везде, где он ступал ногой…
За мир всегда стоим, мол, мы славяне – братья,
А Берингов пролив нас звал, того спроси
И дальше материк, хотел бы как-то знать я,
С оружьем ждал «гостей» из Киевской Руси?
Потомки мы славян, но крови очень много
Течет чужой у нас, меняя нрав простой
Поэтому, один из нас живет убого,
Другой готов весь мир подмять своей пятой.