Привыкай к этим грубым одеждам – шелков-ситцев нет.
Шкуры диких зверей, вот и всё, что старик нам оставил.
Ведь бывало, что в облике волка встречал он рассвет,
если здесь чужаки начинали охоту без правил.
Неразумных зверей от погонь уводил за флажки,
И ветра, как ручные, стихали иль бешено дули.
…Ревматизм его мучил, неточными стали прыжки,
Насадил своё сердце на вертел серебряной пули.
Очумели и люди, узнав, что старик наш убит,
Неспроста ж тебя тётка отправила к нам, нелюдимым…
Научу ладить с ветром, обличье менять, в тайный скит
уходить, проскользнув перед носом врага сизым дымом.
Сын мой жаждет отмщенья. Беда, что он слишком горяч.
Полюби его, милая, будет вдвоём веселее.
Не уйдёт от заслуженной кары заезжий палач,
я сама его выслежу и – стисну зубы на шее.
Будешь ты лес хранить. Я тебя научу понимать
шёпот листьев и трав, родниковые тайны открою…
А когда на охоту я выйду – не надо мешать.
Коль судьба, так вернусь. Ты следи за моею звездою.