Опять открытое окно,
И жёлто-синяя надежда
В моё спонтанное кино
Опять вползает так небрежно.
Наверно двести лет назад
Я пил из чистого колодца,
Зелёный ветер был мой брат,
А рожь сестрою отзовётся.
Какой-то ящик, глупый, чёрный,
Свои назойливые драмы
В меня кидает обречённо,
Надеясь только на рекламы.
А во дворе моём тревожно
Щебечет маленькая птица,
И я согласен с ней, возможно
Есть сотни поводов молиться.
И кто реальней, чем она,
Живая плоть живого мира,
Наивно взглянет на раба
Закрытого телеэфира.
Возможно двести лет назад
Я жил свободней и смелей,
И птицы утренней глаза
Мне были чуточку родней.
Мы, словно небо и земля,
Случайно встретились на кроне,
В руках ты Божьих, ну а я -
На человеческой ладони.