А ты прекрасна, жизнь! Хоть и спесива. Легко меняешь пешек на ферзей, а негодяев – на влиятельных друзей. Порой от этой мены тянет псиной и от красот твоих с ума б сойти и пребывать в пожизненном безумстве – бродить по свету стариком безусым, грызть карамельки цвета «ассорти» (всегда приятней начинать с нуля, чем править заскорузлые ошибки). Отправиться на Кушку или Шипку, дать по планете сдуру кругаля и наблюдать, как вертится Земля, откуда-нибудь с крыши Джомолунгмы. Стать королём суровых нибелунгов иль трубочистом в доме у Золя. А если повезёт, – слепцом Измира по миру славить греческих стрекоз. Пристроить в Пизе к башне контрфорс, проведать Заратуштру на Памире, спуститься в каракумские пески, где сторожем – прожорливый мизгирь, и ночевать под брюхом у верблюда. Нести дары на золочёном блюде эмиру из Хорезма в Бухару. А может быть, отправиться в скитанья к местам прискорбных ляхских обитаний и воздымать над войсками хоругвь, выплёвывая окриком «Пся крев!» Или пойти на «Пинте» генуэзца искать подарки католическим принцессам. Стать франтом, обрядиться в тонкий креп, пройти Саргассы, погулять по Кубе. Там надышаться воздухом целинным, потом вернуться к берегам эллинов, чтоб поклониться каменной Гекубе. Преподнести дары Кургану псицы и наблюдать, как мимолётны птицы и мысли о далёких берегах. Что странствия? – всего лишь суррогат, попытка искупить свою судьбу, перелицовывая старые заплаты. И хоть заумничай, хоть бейся об заклады (не уместить седьмую пядь на лбу), ты никогда не угадаешь, что за платье на завтра выберет себе красотка-жизнь. Останешься в богатстве ли, в накладе – иди за ней и за руку держи.