«Почему-почему,- заговорил внутренний голос,- просто у Медведева там друзья, вот и всё! Ты же, знаешь об этом! Он так тебе и сказал: там у меня прекрасные друзья, они будут рады тебя принять. Взберёшься на ледники, наберёшь грибов в сосновом бору, насобираешь шишек в кедровом, с людьми новыми признакомишься, получишь кучу впечатлений, глядишь, и новая струя в творчестве проявиться! Всё тут просто и нечего морочить себе голову! А, будете морочить, так по возвращению вашему в Москву, отправлю я вас батенька, к хорошему знающему психологу, так он вам мозги-то промоет! это уж, я вам обещаю!»
Ивану нравилось забавляться со своими внутренними «голосами», они иногда выдавали такое, что могло показаться, будто они не ему принадлежат, а являются строгими, бескомпромиссными наблюдателями со стороны. Конечно, всё просто и доступно для понимания. У Гриши Медведева там друзья, ну не станет же Гриша направлять Ивана в места ему незнакомые?! А, ехать в обжитые общедоступные места, ты сам не захотел. Телецкое, Айя тебя не привлекли, там полно туристов, всё обхожено, объезжено. Ты сам пожелал, отправиться куда-нибудь далеко-далеко, в районы полузаповедные. Хотели, получите! Правда, слегка напрягало то, что Иван услышал от Нади. Насчёт изобилия парапсихологии в тех местах. Но, скорее всего, всё эти рассказы преувеличены местной молвой и не стоит им придавать такого серьезного значения. Ну, может и есть в Озёрном пара-тройка семей, наследующих магическую традицию из седой древности. Так что с того? Он их не трогает, они его тоже, всё чинно, благородно, полное взаимное понимание. Да, даже интересно будет познакомиться с ними и пообщаться, наверняка знают много интересного об истории тамошних мест, наверняка предания, легенды оживут в устах местных знахарей и целителей.
«А, если они не целители, а совсем наоборот?» - встрепенулся испуганный внутренний голос. «О, давно тебя не было!» - Иван назвал пару месяцев назад этот голо Испуганным. Он дано не поднимал своей головы, но тут вдруг….
«Да, дался я им!»- отмахнулся Иван и попробовал уснуть. Да, нужно уснуть, ехать всю ночь. Вот привычка-то, у нашего автотранспорта, ездить по ночам и чего им днём не ездиться? Убаюкиваемый покачиванием автобуса Иван уснул. Ранее утро застало автобус на подходе к Озёрному. Немногие пассажиры ехавшие вместе с Иваном, зашевелились. Потягивались после ночной дороги, снимали сверху сумки, натягивали куртки, причёсывались. Ранним утром в горах холодно, куртку натянуть надо. Иван накинул на плечи джинсовку, приготовился к выходу. Автобус подкатил к станции, вплотную к платформе, уркнул и затих. Люди активно зашевелились, начали продвигаться ко входу. Иван выглянул в окно. Ух, ты! Кругом горы, похоже, посёлок лежит в котловине. Рядом относительно невысокие, можно сказать большие холмы, а вот дальше! Иван поспешил к выходу, выпрыгнул на платформу.. Да, действительно прохладно, ветерок стекает с горных вершин. Иван огляделся. Посёлок лежал в огромной чаше, окруженной со всех сторон сверкающим кольцом ледников. Июньское утро окрасило вершины в розовые тона, что придало горам фантастический неправдоподобный облик. Красота! – выдохнул Иван. Однако, что же, дальше? Надо двигать к дому, икать друзей Григория, которые обещали приютить. А посёлок видно не малый, куда идти непонятно, ладно, сейчас спросим улицу. Иван вознамерился было поинтересоваться у одного из попутчиков, где улица северная, но услышал у себя за спиной:
- Вы Иван?
Обернулся. Стоит мужичок невысокого роста, в потёртых брюках и куртке, с интересом вглядывается в лицо Ивана. За ним видавший виды «Москвич».
- Да, я Иван. Вы за мной?
Мужичок протянул руку:
- Митрофанов Анатолий,- скрепил знакомство рукопожатием.
- Иван Смирнов.
-Прошу,- Анатолий сделал широкий приглашающий жест в стонроу «Москвича».
- Хоть не карета, но доедем! Мне звонил Гриша Медведев, сказал, что вы уже едите. Мы вас вчера ждали, но видимо, вы не успели на наш автобус? – Иван кивнул в ответ. – а, ну мы так и подумали. Сообщение у ас регулярное, потому и решили, что вы сегодня прибудете. Сейчас, мы приедем. Оно, хоть и посёлок, но размерный, потому с сумкой лучше транспортом. Верно?
Иван улыбнулся:
- спасибо большое!
- не за что! – небрежно ответил Анатолий. – Гриша наш прекрасный друг, сказал, что вы хотите отдохнуть в местах неосвоенных, можно, даже сказать диких, верно? Сказал, что вы большой любитель до природы, особливо до горной, верно? Так мы и рады принять Гришиного друга у себя. Вы к нам надолго?
Иван пожал плечами:
- пару недель, может больше. Как получиться.
Митрофанов кивнул в ответ:
- да, на здоровье! хоть на год, нам не жалко! Нам-то, что? Мы своими делами заняты, а вы отдыхайте. Гриша сказал, что вы художник?
- да,- дал лаконичный ответ. Решил, что так невежливо, продолжил. – уже девять лет, как Суриковское закончил, так с той поры можно начинать отсчёт моей карьеры. – улыбнулся, повернулся к Анатолию. – хотя, вряд ли, можно занятие живописью назвать карьерой.
- ну, почему же?!- Анатолий пожал плечами. – Оно, хоть и призвание, дело творческое, и деления на начальников и замов нет, но всё равно ест творческий рост, есть продвижение по лестнице успеха, есть расширение масштабов признания. Тоже карьера!
Иван сделал губы бантиком, размышляя:
- пожалуй, да вы прав. Ели рассматривать с этих позиций, то мы художники, тоже движемся по своеобразной карьерной лестнице. Если за таковую читать признание и коммерческий успех.
- А, простите, за нескромный вопрос, у вас он есть? Успех коммерческий?
- Да, есть, слав Богу! Мои картины хорошо покупают, и наши, и иностранцы. Да, моя живопись позволяет мне жить вполне безбедно.
Анатолий кивнул:
- здорово, когда любимое занятие человека приносит ему солидный материальный достаток! Так оно и должно быть! Тогда человек творчества сможет твои покойно, без оглядки на кусок хлеба во дне завтрашнем, и тогда его творчество принёсет гораздо большую пользу!
- солидарен! – Иван согласно кивнул, развел руками, изображая размеры своей солидарности.
За окнами проплывали солидные частные дома, иногда среди них возникали целее особняки, в два-три этажа, сложенные из красного розового кирпича. Все дома не выходя напрямую на улицу, таятся в глубине садов, так, что только их крыша видна. А вдоль улицы тянулись сплошным фронтом заборы, заборы, заборы…. Высокие, крепко сколоченные из огромных широких досок, почти брёвен, они перемежаются со столь же высокими кирпичными, напоминая крепостные стены.
- От кого оборону держите? – решил пошутить Иван.
- А, вы про заборы! – протянул Митрофанов. – Это у нас традиция такая, старинная. На Алтае ещё в тех давних времён, когда первые староверы ступили на эту землю, так строили. Настоящие крепости! Оно и понятно, тогда Алтай был пограничной зоной между Россией, Китаем, и джунгарами. Пляс ко всему, сами алтайские племена, вот и приходилось отстраивать жилища под возможную оборону. Хотя, они – староверы, уходили в леса и в высокогорья, там, куда армии враждующих сторон обычно не забирались. Потому особых столкновений у них с иноплемённикам не было. От, тех пор так и строят на Алтае. Не только у нас, нет! Вы в любой посёлок заедете, в тот, который имеет длинную историю, так с века хотя бы, девятнадцатого, а то и с восемнадцатого. Заедите и увидите, что всё то же самое!
- А особняки чьи?
- Особняки-то? Да наших же, местных. У нас народ не бедный, многие разбогатели, а те, кому надоело в старых домах жит, обстраиваются по-новому. А, что, я вот тоже думаю, со временем дворец себе отгрохать!- Анатолий притормозил. – Всё, приехали! Выгружайтесь!
Иван вылез, забрал сумку с заднего сиденья и осмотрелся. Анатолий привёз его к большому старинному дому на самой окраине посёлка. То же тип построек, дом в глубине сада, обнесён высоким забором.
- Вот здесь жить будете,- громко произнёс Анатолий. - Сейчас я вас устрою. – Он подошёл к забору и повернул еле заметное кольцо. В крепостной стене забора отворилась до того совсем не заметная калитка. Калитка располагалась справа т ворот, и открывалась независимо от них .поэтому, если не ждёте гостей или свадебный поезд, то милости просим, гости дорогие, через калитку.
– Прошу вас! – Анатолий махнул рукой, приглашая Ивана за собой. За калиткой азу начиналась посыпанная речным пеком дорожка. «Прямо как у Леры на даче!»- подумал Иван, слушая, как приятно поскрипывает под ногами песок. За забором сразу начался сад. Множество фруктовых и овощных деревьев выстроились по обе стороны дорожки. Впереди стоя дом. Обычный сельский дом, только внушительных размеров. «Десять на пятнадцать, не меньше», - мысленно прикинул Иван. Прикинул и присвистнул. На таком, а то и гораздо меньшем основании строят солидные загородные дачи-особняки солидные люди. Ничего, что он в один этаж, и так просторно. Да нет, е в один. Похоже, что хозяева потрудились привод в порядок строение или так было задумано в самом начале. Второй этаж занимал всю чердачную территорию. Точнее, чердак превратили во второй уровень. «Вот это здорово! Какое большое пространство! О, да наверху, даже маленький балкончик имеется, выходит в сад, но видно с него должно быть далёко. Теперь я буду по вечерам выходить на балкончик и пить чай с вареньем! Идиллия! Поздравляю Вас, Иван Николаевич, отдых обеспечен!» Анатолий поднялся на высокое крыльцо, пошарил во внутреннем кармане куртки, достал связку ключей. Обернулся:
- это о всего дома,- и вставил ключ в скважину. Замок провернулся легко, Анатолий легонько толкнул дверь и вошёл в сени. Иван последовал за ним. В сенях был прохладно и свободно. Лишь вдоль стен стояли несколько тазов разного размера. Иван тщательно вытер ног о половую тряпку, лежащую у входа. Тряпка была влажная. Значит, ждали гостя, дорогого.
- Так,- хозяйски осмотрелся Анатолий,- здесь сени или по-простому, прихожая. Небось, в больших городах отвыкли от деревенских наименований и диалектов? Ладно, шучу, шучу, не обижайтесь! Ладно, пойдём дальше. – Митрофанов открыл дверь во внутренние покои дома. Посторонился, пропуская вперёд Ивана. – Проходи, хозяином будешь! – Иван вошёл в первую комнату. Вернее это была комбинация кухни с комнатой. У окна, выходящего в сад, стоит большой стол, рядом холодильник, а справа у стены печка, настоящая печка металлическими кругами, на которые ставиться посуда и, которые можно снять, чтобы засыпать уголь вовнутрь.
– Идём далее,- сказал Анатолий. Иван прошёл вперёд и толкнул дверь, которая вела в следующую комнату. – Прямо по курсу у ас малая гостиная,- громко и радостно сообщил Анатолий.- здесь можно принят одного -двух человек, можно просто отдохнуть самому. – Окна тоже выходят в сад и на соседний дом. Но дом далеко, сам приусадебный участок довольно велик, потому не имеет значения, что окна соседних домов направлены друг на друга. Во-первых, расстояние велико, не менее двадцати метров до соседского забора. А, во-вторых, всё равно ничего не увидишь, поскольку сплошные деревья, плодоносящие и декоративнее. Так, что дома стоят, в своеобразном маленьком рукотворном лесу.
– Отсюда имеется вход во вторую гостиную – большую,- продолжал вещать Митрофанов,- вот он, пожалте! – Митрофанов откинул в сторону ковёр. За ковром Иван увидел дверь, скорее всего потайную. - Ну, мы здесь сейчас проходить не станем, а двинемся по приличному. – Они вышли через ту же дверь, что и вошли и прошли ещё пару небольших комнат. Езде чисто, аккуратно. Пыли нигде нет, окна завешены маленькими белоснежными шторками, кружевами. – а во и большая гостиная,- громко сообщил Анатолий. Они воли в большую комнату. Да, гостиная впечатляла. Она походила, на небольшой танцзал. Здесь и гостей встречать и танцевать и всё, что хочешь, можно делать!- Анатолий был явно доволен произведённым эффектом. «Или служить мессы»- подсказал Ивану внутренний голос.
Иван обвел всё вокруг восхищённым взглядом.
- А чей это дом был? Раньше?
- Да, вроде, купца какого-то,- Анатолий неопределённо пожал плечам. – Здесь же, народ богатый проживал Сами понимаете, алтайское золото, железо, медь всё это притягивало и продолжает притягивать деловых людей независимо от их национальности и вероисповедания. Вот в нашем посёлке и проживало несколько купеческих фамилий. И этот дом, вроде, как тоже им принадлежал,- Анатолий развёл руками. – Более ничего сообщить не могу. Ну, что? На второй этаж пойдем? Или позже осмотритесь?
- Да давайте, прямо сейчас. Смотреть так, смотреть.
Анатолий кивнул: - Идём!
...Грудь наполненную свежим воздухом распирало от радости. Иван буквально нёсся быстрым шагом к подножию горы. Сейчас-сейчас, он начнёт долгожданное восхождение. Вот он маленький ручеёк, пересекающий дорогу. Сейчас мы его перепрыгнем, вот так! Теперь небольшая рощица русских берёзок ага, проходим через неё. Неширокая, буквально десяток метров. Вот уже и подъём начался. Нои круто пошли вверх. А, вот она и тропка, о которой говорил Анатолий. Иван быстро начал восхождение. Только не беги, Иван, только не бег! Вот так, осторожно, медленно, шаг за шагом, раз, два, три, четыре, меня грамоте учили. Иван остановился, успокоил дыхание и оглянулся. Маленькая берёзовая рощица осталась далеко внизу, к ней серой лентой бежала просёлочная дорога, по которой Иван пришёл сюда. Вот и здорово, вот и славно! Иван постоял немного продолжил подъём. Идти было нелегко, но вся нелёгкость заключалась в необходимости тщательно выбирать подходящее для постановки ноги место, дабы не заскользить вниз по каменно осыпи. Она хоть и не такая серьезная, как бывает на других склонах, где шагу не ступишь, чтобы не проехать пять-шесть метров, но всё же надо быть осторожным. Анатолий предупреждал, что осыпь небольшая и скоро, уже чрез десять-пятнадцать минут подъёма закончиться. Дальше пойдёт покойная тропка, уверяю вас. Ладно, поверим в искренность Анатолия Степановича, покорячимся, поиграем в альпинистов ещё немного, а потом, заделаемся нормальными приличными среднестатистическими туристами. «Итак, ещё немного, ещё чуть-чуть. Последний метр, он рудный самый! А я в Москву, домой хочу, я так давно, не видел Леру!» - внезапно сложились слова. «Да, Иван Николаевич, а вы оказывается мастер на все руки! Точнее деятель на всём культурном поле мировой и отечественной культуры. Оказывается вы не только кисть в руках держать умеете, вы ещё и песни пишите, рекламные слоганы выдумываете, на гармошке в доме художником играете…. А, может вы ещё и на машинке строчит, умеете, а? А, может вы ещё и крестиком вышиваете, ну тайно от женщин, дабы они вас не заподозри в избытке женственности, а Иван Николаевич»? - внутренний голос развеселился. Похоже, ему нравилось подзадоривать ванна, верее го сознательное Я. Поскольку сам внутренний голос был неотъемлемой составляющей личности Ивана, целом. Ивану нравились такие забавы с внутренними голосами, особенно, ода он доброжелательные или, по крайней мере, нейтральные. Во и на это раз , голос похоже был доволен переменой обстановки и начавшейся тренировкой организма. Иван снов встал, и осмотрелся вокруг. Да, красиво! Кольцо гор уже трудно было охватить взглядом целиком поскольку Иван совершал восхождение и находился в самой его линии. «Во власти кольца»,- мелькнуло в голове. «да в прямо второй Толкиен, батенька а, ну как напишите что-нибудь эдакое, а? Глядишь, и переквалифицируетесь из художников в писатели земли русской. Представляете, Иван Николаевич, выходит книга с вашей фамилией, а в аннотации сказано: книга написана нашим известным соотечественником, вдающимся художником, который решил запечатлеть посещающие его образы не кистью и красками, а пером и шпагой! Во, как! здорово! правда, здорово Иван Николаевич?» –внутренний голос продолжал веселиться. Похоже, он решил сегодня хорошенько отдохнуть, расслабиться, от долгой предшествующей недели тревожных раздумий и самоедской рефлексии. Спасибо тебе, внутренний голос! Отныне нарекаем тебя именем Радостный и отныне и века, будешь ты приходить к нам из глубин нашего подсознания и радовать нас своими размышлениями! Дабы весело жилось нам на свете сём! Аминь». - Иван улыбнулся. Ой, как касно! Вот уже больше недели, как он редко улыбается, а всё из-за…. Ладно, оставим их в покое, образы далекой столичной жизни. Пусть их! Мы сейчас с тобой на отдыхе, мы веселимся, мы радуемся. Нам ХОРОШО! Ива вздохнул полной грудью медленно выдохнул, наслаждаясь потоками холодного горного воздуха, омывавшими его лёгкие. Выдохнул и пошел дальше. А, вот и она, твёрдая тропинка! Ещё десяток метров и мы будем стоять на твёрдой почве. Осыпь закончилась. Иван ступи на твёрдую почву. Теперь подъём доставлял сплошное удовольствие. Идти стало легко, ноги не скользили, тропа представляла собой утрамбованную почву в вперемешку с камнями и кустарником. Иван прекрасно сознавал, что до самой вершины, которая виднелась невдалеке он сегодня не дойдёт. Вершина ярко белая, заснеженная, а склоны её покрыты ледниками. Именно из таких снежно-ледовых верши и состоит кольцо, окружающее долину, в которой уютно примостился посёлок. Невдалеке – это оптический эффект, так часто бывает в горах. На самом деле, до неё не менее двух суток альпинистского подъема со специальным снаряжением. Иван восходит на ближайшие горы, который примыкают к кольцу, являясь своеобразной прелюдией. Эти горы вполне достижимы и обычным путникам, без снаряжения, только долог к ним путь. Они не покрыты снегом, восхождение составит несколько часов. Клоны их частично покрыты сосновыми рощами, чуть выше луга, на самой вершине относительно ровное поле. Полтора-два километра, как правило. Пока туда, там немного походить надо, затем к вниз, к вечеру Иван вернется. Прекрасная будет прогулка! Но самое главное, ради чего он идёт – это ради монастыря, вернее тех самых развалин, о которых говорил Митрофанов. Сегодня он до них не доберется, а лишь посмотрит на них с вершины. Монастырь тот в долине, которая находиться неподалёку, за хребтом. Увидеть его можно только с гор, а добираться пешком до него, вообще необязательно. Тут в горах есть дорога, по которой иногда ездят на пасеки местные пчеловоды. Дорога старая, полузаросшая, но идёт она далеко, до самой оборотной стороны кольца, проходит по долине с монастырём и теряется в предгорьях следующего хребта. Поэтому, потрясясь на грузовике или, если вашему высочеству будет угодно, на джипе, можно спокойно добраться до интересующих вас развалин, и вы вдоволь насладитесь древним зодчеством. Судя по рассказам Анатолия, монастырь был давно уже исследован историками из Барнаула, Новосибирска, Москвы и Питера. Ещё в начале прошлого столетии здесь побывала географическая экспедиция от Русского Географического Общества, и оставила первое подробное описание монастыря. Затем, уже при советской власти его неоднократно обследовали группы ученых из Эрмитажа, из Сибирского отделения Академии Наук и т.д. Так, что особой исторической тайны развалины уже не представляли. Только для туристов, которых иногда, редко, очень редко, заносит в те края. Монастырь был религиозным центром для близлежащих территорий ещё в раннем средневековье, примерно века с восьмого, а то и с седьмого. Затем он разросся, приобрел значительное политическое влияние, но, потом, уже ближе к концу средних веков, он бы оставлен последними монахами и, как сообщают хроники русских староверов, пришедших сюда в семнадцатом веке, монастырь уже пустовал и быстро разрушался. Вот такая местная историческая достопримечательность. Иван всегда интересовался и любил историю. Потому его сразу заинтересовала возможность посетить памятник старины, что стало причиной его сегодняшнего похода. Впрочем, он и так собирался облазить все окрестные горы и леса, за тем и приехал. Ух, классный вид открывается с высоты! Хоть и не дошёл ещё до вершин, а уже как здорово! Посёлок маленькими коробочками домов остался далеко внизу. На северной стороне горного кольца виден широким распадком проход, в который убегает асфальтовое шоссе, ведущее в большой мир, в сёла и города. По нему Иван прибыл в село накануне. Да, надо будет обязательно посетить озера, уж очень они у вас замечательные!
Иван продолжил путь. К обеду он дошёл до вершины. Вершина представляла собой относительно ровную площадку, достаточно просторную для игры в небольшой детский футбол. Иван осмотрелся. Трава, невысокий кустарник, несколько небольших скалок, и ветер. Постоянный прохладный ветерок овевает серо-зелёный, скально-травянистый ландшафт. Иван пошёл по периметру. За горой, туда дальше следует ущелье с крутыми стенами, больше похожее на обрыв, а за ним горно-ледниковое царство! По прямой не далеко, метров восемьсот, но для этого нужно перепрыгнуть через ущелье. «Или перелетит на парашюте или на дельтаплане»,- посоветовал внутренний голос. Фактически гора, на которую взобрался Иван, была единым целым с горами кольца, только слегка разделенная ущельем. «Разделила их судьбинушка, в виде землетрясения», - тихо сказал сам себе Иван. Три скалы, выступающие прямо из плоской площадки были, очевидно, остатками более высокого скального образования, подвергшегося выветриванию. Невысокие, в два-три метра, они походили на плавник гигантских рыб, которые плавают внутри горы и, лишь изредка высовывают на поверхность свои спины. Иван внимательно осмотрел их. Нет, никаких признаков древних наскальных рисунков не обнаружил. Накануне отъезда, Федя Сосновский, историк, сотрудник Институа Археологии рассказал, то на Алтае полно петроглифов, даже в тех местах, которые не являются общепризнанными памятникам древнего искусства, прямо так, между делом. Можно идти в горах и увидеть скалу с многочисленными изображениями. «Такое бывает сплошь и рядом, так что ты не дрейфь, посмотри повнимательнее! Увидишь – сфотай или зарисуй. Буду тебе весьма признателен!»- так напутствовал друга Сосновский. Иван поискал глазам подходящее место для обустройства. Нашёл и принялся за обустройство места художника. Извлёк из рюкзака альбом для эскизов листами, расстелил в качестве подстилки широкое покрывало, взятое из дому прямо на земле, и сложив ноги по-турецки, устроился. «Как падишах на престоле! И на вершине мира! Красота!» Иван разложил на отдельно развёрнутом куске материи цветные карандаши, ещё раз взглянул вокруг, выбрал синий и начал делать набросок.