Над всей Россией тучи ходят хмуро,
и в магазинах “появилось сыра”.
И пить кампари, чтоб не опознали.
В вечернем баре девке в мини-юбке
слегка и бескорыстно улыбнуться
с надеждой, чтобы, опознав,
еще налили.
(Андрей Грицман, http://magazines.russ.ru/october/2000/3/gricman.html
)
Когда остынет стих, когда остынет,
и месяц из кармана ножик вынет
и на крыльцо златое свет прольет,
где царь, портной, царевич и сапожник,
где под ногами – пыльный подорожник,
где пьют и плачут ночи напролет,
a после – утром – эне-бэне-раба…
Уже Катюше на берег пора бы,
поскольку ей уж замуж невтерпеж,
к тому же надо, надо умываться,
не ожидая славы и оваций
и несмотря на то, что сказка – ложь.
Уже горит восток зарею новой,
а над Канадой – алый лист кленовый,
а над Россией – соловьи поют…
Но ты лепи цитаты, как заплаты!
В тени аллюзий сядешь у стола ты:
вдруг, опознав строку, еще нальют?