Бывало, утром щупаешь слова – одно, другое, третье... – не пускает. Но вдруг там кто-то дверь приоткрывает и слышится – «халва, халва, халва...» Хватаешь кус и наливаешь чаю, записываешь первую строку: «Схватил халву у Бога и – ку-ку!» не веря чуду, ждать почти отчаясь, как будто реку переходишь вброд. И вот уже жужжит со всех сторон: «педали! сирин! облако! харон!» Слова хватаешь, обжигая рот, проглатываешь спешными кусками – то «трубадур из свиты короля», то «цианид со вкусом миндаля» – пока за эту дверь тебя впускают, пока тебя никто там не застал за этой состоявшеюся кражей. Ты бестелесен, ты не дышишь даже – как прыгаешь с высокого моста и знаешь, что немедля разобьёшься, лишь только воду тронешь головой, но ты летишь, и рот набит халвой, тебе так сладко, ты почти смеёшься и ты почти поверил в высоту, с которой сверзся ты, хватая крохи! Но Богу мы – что для собаки блохи. Встряхнул кудрями – и под хвост коту твои стишки, потуги и слова. Но ты твердишь: «халва! халва! халва!»