Пустыня была морем.
На самом высоком бархане сидела продавленная в некоторых местах тётя.
Колени: острое и круглое стояли рядом. А тётя тщетно пыталась дотянуться до них,чтобы обнять покрепче.
-У какие мы горькие,- ядовито произнёс Кущерёнков,облизывая попку тарантула.
-Пустыня стонет...Стонет пустыня...Надо будет записать,-сказал он ещё.
Тётя покосилась на Кущерёнкова и отвернулась вновь. В пустыню.
Стонущая пустыня золотилась песком , змеившимся поземкой, и изумрудилась то здесь то там проносящимися зеленовато-коричневыми шарами перекати-поле.
Кущерёнков ущипнул себя за обгорелую на солнце ягодицу.
-Сахара! - вдохнул Кущерёнков жаркий ветер и шлепнулся в изнеможении на песок.
Он сделал слабую попытку подняться,но опять повалился - теперь на спину, подёргал в воздухе ногами, но повернуться не получилось, тогда он немного полежал, вперив взгляд в жгучее голубое небо,потом поднатужился и всё же перевернулся,но несколько неудачно,потому что теперь его лицо оказалось как раз возле того места,на котором сидела тётя.
Кущерёнков скривился от отвращения,поднял глаза , но увидев, как капли пота, обтекая тётины жировые складки одну за другой,медленно скатываются по лоснящейся спине в розовую ткань трусов, зажмурился.
-Я только что сброшен с вертолета.Парашют не раскрылся,но мне повезло,только вот до колен не дотянуться, -сказал он ,не открывая глаза.
-Ага,-ответила тётя грудным голосом.
-Как здесьс кормёжкой?С питьем? - надеясь на чудо,открыл глаза Кущерёнков.
-Нету. Никто не ходит, - тётя заколыхалась плавящимся студнем, затрепыхала и обернулась мрачным угристым лицом к Кущерёнкову.
-Диета? - Кущерёнков попробовал вновь зажмуриться.
Но тётя глянула так свирепо,что вдруг Кущерёнков затараторил первое,что пришло на ум:
- Курочку с поджаристой корочкой лучше всего выпекать минут 40-50 при температуре 180* по Цельсию.
Но предварительно пропитайте ее соком двух лимонов, нафаршируйте нутро гречневой кашей.
А еще ранее не забудьте чесночок мелко рубленный залить крутым кипятком,чтобы получившимся настоем поливать курочку ,когда она будет плавиться в духовке.
Таким же способом можно приготовить свинью или порося, лучше кострата...
-Ага,-равнодушно прервала его тётя,от чего Кущерёнковпоперхнулся и продолжить не смог.
Но он всё же произнес:
-Ух,ненасытная,-без еды и питья в пустыне можно прожить три дня.
Голова Кущерёнкова ослабла и упала рядом с попой тёти.
-А что?Красивая... - рассматривая просвечивающее сквозь трусы междуягодичное пространство тёти,произнёс Кущерёнков.
Он вдруг отчетливо представил ,как раздвигает эти полупопицы в стороны,как они всасывают в себя его естество,и затем ,сатрясаясь при каждом его ударе...
Но додумать не успел - солнце со всего своего солнечного размаху трахнуло Кущерёнкова по макушке.
Когда Кущерёнков начал приходить в себя,первым делом он почувствовал,что рот его заполнен чем-то мягким,желеобразным.
Он открыл глаза.
Тётя ,улыбаясь гнилушками зубов,склонилась над ним всем телом,и поддерживая обвислую грудь рукой, настойчиво впихивала ему в рот сосок.
Кущерёнков попробовал выплюнуть, его затошнило и он сглотнул теплую сладковатую жидкость.
-Пей!Пей,дурачок. Я е только тебе ,- приговаривала тётя, - ты нетакой как все,ты особенный: у тебя парашют не раскрылся. А колени починим,только вот дотянемся...
Кущерёнков собрал последние силы и толкнул тётю.
Тётя покатилась колбаской вниз по бархану.
Знойный ветер доносил:
-Ты же сам хотел... Ты же пялился...
Кущерёнкова рвало самозабвенно,очищающе, всепрощающе, отпускающе,зачисляюще...
Когда он обернулся,то увидел ,как тётя ,скатившись уже к самому подножию,вдруг замерла на мгновение,а потом начала медленно погружаться в песок.
-Зыбучие,бля! - сплюнул кислую слюну Кущерёнков.
Он поднял колени. Приставил их к ногам:острое к правой,круглое к левой, подёргал поочередно ногами в воздухе и поплелся,спотыкаясь ,восвояси.
Сахара. Пустыня стонет.