В старом парке стоят великаны, Тропинки уводят в вечность, Пруды застыли с гримасой, Сто лет тому утратившей актуальность. Всё новое, что растёт под сводом, Зарежет наёмный садовник. Простак, я думал меня минует, Но вот и моя скамейка. Дети шалят, как и раньше, Как будто и не выросли вовсе, И бабушки те же, что прежде, Взирают на них влюблённо. Ты помнишь, тогда тоже светило солнце, И пылкий ветер жаркими вОлнами Разбивался о наши лица, играя кудрями, А пруд был отражением неба, искрящимся золотом? Я думал тогда, что вечность красивая дама, И с нею можно затеять роман. Я сильно ошибся, и план не удался. Впрочем, и ты вдруг исчезла как облако. Ты помнишь о тех временах? Я помню, но если память тебе изменила, То всё, что сидит в голове моей – вздор. Я помню узоры ресниц твоих длинных, Серебряный смех, застывший в кустах жасмина, И запах волос твоих после внезапной грозы. Я знаю, я помню всё это, а ты? Пыль под ботинком серою тучкой уносится ветром, Уходит в траву и исчезнет навек. Здесь кто-то прошёл давно и случайно, И вот наши жизни подобны пылинкам, Летящим в безвестность от этих шагов. Ты помнишь хоть что-то, Иль новые сны для тебя стали явью, В которой живёшь ты, забыв о прошедшем? Я помню, что помнил, а может забыл… Раскрашенный мячик подпрыгнул высОко И весело ткнулся о ноги мои. Малыш разыгравшийся сжал его крепко И кинул на стёжку в зелёной траве. И мяч полосатый, толкая пылинки, Скакал к великанам, где вечность гуляла.