Звучи, виолончель!
От музыки родятся
бушующий апрель,
стихи, протуберанцы.
Пусть ночью будет пар,
пусть будет бег оленей,
и будет звездопад
плыть по щекам Вселенной.
В прозрачности воды
пусть будет свет спирален,
в покое детских спален
пусть будут сны чисты.
Поверить разреши,
уняв мое безверье,
что можно жить вне лжи,
дружить без лицемерья,
любить вразлет, навзрыд
до умопомраченья,
чтоб души – словно взрыв,
чтобы из тел – свеченье,
за щедрость добрых дел
не ожидать получки.
Среди небесных тел
Земля пусть будет лучшим.
Пусть будет свет с небес
густ и виолончелен,
все живы будут без
шаманств, столоверчений.
Не спрашивай – зачем...
Скользи, смычок, по нерву.
Звучи, виолончель!
Пока звучишь, я верю.
1980/2003
Плачущее дерево
Скручено пропеллером,
мертвое давно,
плачущее дерево
есть в лесу одно.
Неспокойно, ветрено,
пасмурно, темно...
Плачет, плачет дерево –
трется волокно.
Иль живая душенька
в темноте его
ноет, хоть порушено
жизни вещество?
Не взметнуться в ветки ей-
не течет смола,
и живет с объедками
мертвого ствола..
Ей бы в небо вешнее
вырваться, а там
плавать-путешествовать
по семи ветрам.
Плачет о себе самой,
и о всех иных,
обуянных бесами,
о полуживых.
Плачущее дерево,
надо мной не плачь.
Хоть в судьбе немерено
всяких неудач,
но пока карабкаюсь,
ножками сучу.
Жив еще и радуюсь
каждому лучу.
Плачущее дерево,
я тебя спилю.
а потом, наверное,
я тебя спалю.
Воспарит душа твоя
над печной трубой...
Вот и не услышу я
плач твой над собой.
2003
* * *
Принимаю данность.
И другого нет.
Но тревожит давность
Непрожитых лет.
(Проходила_Ми)
То ль с устатку рюмашку. То ль таблетку для сна...
Ни в коробке барашка, ни в удаве слона.
В зазеркалье –ужимки чудака-мужика.
Бреет щеки чужие нечужая рука.
Там недавно был отрок, был мосластый юнец.
И не влажен был порох, и не важен конец.
И пройдя коридором, дверь откроешь едва,-
за неведомым морем - острова, острова.
В небе дикие гунны- облака, облака.
А в лазурных лагунах- жемчуга, жемчуга...
Имя девичье - Нелли...как две капли- в цветок...
Мы с тобой не сумели...Я, вернее, не смог...
Истребил я, как ересь, паруса и крыла.
И да здравствует серость, что, как сажа, бела.
И привет тебе, пепел, от сожженных стихов.
Аист черный на небе, серый ход облаков...
Все прошло, как Азоры.Под травою-асфальт.
Ни к чему коридоры. Дверь откроешь – офсайт.
Эй, ты, там,в зазеркалье, корчи рожи, дразнись...
Да, меня обокрали- сам украл свою жизнь.
В горло бритвою целься!
Пусть звонит обо мне
твое правое сердце, в правой, бишь, стороне.
2003
* * *
Поранюсь, порежусь
о сонный осот,
о раннюю свежесть,
о сини высот,
о сирый осинник,
о крылышки птах.
И вовсе не сильно,
но больно-то как...
Как будто на росстань
пора повернуть.
Как колет мне острым
под левую грудь.
Поранюсь, покаюсь -
вина есть вина-
тебе, белый аист,
тебе, тишина.
Я жил и транжирил
казну своих дней,
я плавился в жире,
каких-то идей.
Какие-то числа,
химеры во мгле...
Но я разучился
ходить по земле.
Ломался я в позах,
запутывал след...
Вернись в меня, воздух,
вернись в меня, свет.
И вспомню до рези
в усталых зрачках
туманные взвеси
и солнце в ручьях.
Ты, жимолость, жалость
и нежность моя,
чтоб сердце разжалось-
впусти острия.
О воды, о стрежни,
о хвою в бору
поранюсь, порежусь...
запомню...
замру...
Порежь меня, поле
заросшей межой.
И больно...
И воля...
Живой я.
Живой
2003
* * *
-Прощай...
-Прощай...
-Прощай...
Я повторял на вдохе.
Отпущена дороги
гудронная праща.
Потоком дней черты
твои сотрет земные,
но вечны позывные
любви и чистоты.
Нам выпало совпасть,
в словах, прикосновеньях,
как в легких дуновеньях,
нам заменивших страсть.
Быть вместе не дано –
не так монета пала.
Но и того не мало,
что не утолено.
Я буду слышать весть
через года и версты-
как хорошо и просто,
что ты на свете есть.
И потому не меть
судьбу мою кручиной,
будь навсегда причиной
желанья жить и сметь.
1984/2003
Песенка для Светланы
На заре- сизари и сирени запах.
А ты, ночь-зАморочь, уходи на запад.
Что кoпАть, кто неправ...
вот бы...
если б...
кАбы...
Я планетку прибрал- вырвал баобабы.
Муравьиные львы наших бед и злости
врылись в дальние рвы иль исчезли вовсе.
В окно спальни твоей зеркальцем мигаю.
Выбегай поскорей! – тонко намекаю.
Будем блики ловить, улыбаться будем
и улыбки дарить всем хорошим людям.
Мы пломбир будем есть яблочный, клубничный.
И числа будет несть радостям различным.
Чудеса впереди чУдные случатся.
Поскорей выходи счастью обучаться.
2003
Май
Какой сегодня ветер во дворе!
Кто обвинит в нем май – не ошибется.
Глядите-ка, полуденное солнце
горит на нем, как шапка на воре.
Развешивает женщина белье.
А ветер ее ситцем облепляет,
как пестрою пыльцою, и влюбляет
ленивых доминошников в нее.
Им выпить бы – да нету ни рубля...
Глядят на чистоту ее полотен,
мечтающих в замедленном полете
стать парусом иль гюйсом корабля.
Тоска в мужских неласковых глазах.
В карманах тает на закуску сало.
А в жизнях их не будет Кюрасао,
не ждут их на ванильных островах.
А будет жизнь им кадыки тереть –
тяни ее, как к пирамиде глыбу.
И «пусто-пусто», стало быть, и рыба!
И хоть бы рубль...
Невмоготу ж терпеть!..
И к небу поднимается рука,
святая от усталости и пота.
И вешает на след от самолета
большие кучевые облака.
1984/2003
* * *
Маестро, вальс!
Раз-два-три...
Воздух маслян сегодня – хоть мажь на хлеб,
небо много небеснее прежних неб.
Коль не мажется воздух,
тогда нарежь!
«Неб»- неправильно?
Брось ты –
подумаешь!..
Для тебя я скажу хоть и «небеси»...
Ты пальто больше черное не носи.
А накинь-ка какой-нибудь синтепон,
и пусть будет каким-нибудь синим он.
Что-то нынче мне так хохочется,
не умею сосредоточиться,
хоть я к этому – все усилия...
Ну зачем все такое синее!
А давай мы с тобою - в «пассатике»
перекатимся к лесу-садику.
Там, где речка и горки, и небеси,
там, где жаворонки и чибисы,.
погуляем, подышим, послушаем
воздух масляный этот покушаем.
Ой, весна ты нас ополаскивай!
И поласковее, поласковей!
Ивой тонкою нам на ветру кивай.
Обволакивай нас, обволакивай!
И на солнце посмотрим, зажмуримся.
Будем жить еще!
Будем!
Сбудемся!
2003
Математика
Все казалось ординарным.
А теперь вот – хоть распнись...
Как абсцисса с ординатой
встретились и разошлись.
Встречи той неповторимость
вспомню я и озарюсь –
все, что было прежде,-минус.
Все, что было после,-плюс.
* * *
Зое
Любимая, какая ночь сегодня...
Ты спи, твой сон покараулю я.
Спи, лучшее создание Господне,
единственная женщина моя.
Сегодня ночь, как будто перед сглазом.
Так тихо, так безлунно-высоко.
Бьют родники расплавленным алмазом,
и в Млечный путь втекает молоко.
Не воет зверь, не вскрикивает птица,
я запретил им выть или кричать.
Пусть сладко спит моя императрица,
и потому, пожалуйста,-
молчать...
Я знаю, что меня ты не разлюбишь,
но зная это, все равно боюсь.
И хоть аминем беса не отбудешь,
но я, на всякий случай, помолюсь.
Пусть ангелы витают у подушки,
пусть шепчут, помогая мне в мольбе...
Я горло завязал своей кукушке,
чтоб не гадала больше, чем тебе...
Нет шума человечьих поселений.
Молчат потоки, ветры и моря...
И спит в большой умолкнувшей Вселенной
единственная женщина моя.
* * *
Все убого, напрасно, нелепо.
Кокнул зеркальце злобненький тролль.
Луг мой летний, похожий на небо,
Не хочу я учить свою роль.
Не хочу ни любви, ни надежды-
Упаду и закрою глаза.
Успокойте меня и утешьте,
Травяные мои небеса.
Я парю в луговом поднебесье,
Звезды бьют из-под пальцев моих,
завершая изгнание беса,-
незабудки волос вероник.*
Посекла мою жизнь насекомость.
Оси сломаны в жизни моей.
Унеси меня, луг, в невесомость.
Укуси меня, друг-муравей...
*Волосы Вероники-созвездие такое
* * *
Суета бесполезная
стала дальнею, давнею.
И живу возле леса я
в доме с белыми ставнями.
Захожу выпить водочки
то к Ивану, то к Осипу.
И катаюсь на лодочке
по осеннему озеру.
Ярок свет лучевых полос
в зарастающих вырубках.
Будто долго мне плакалось –
да все черное выплакал.
Тишина здесь поселена
неземная, нездешняя...
Ой, вы клены осенние,
звездолеты сгоревшие.
Ой, вы ветры октябрьские!
Ой, вы редкие просини...
И душа моя рабская
тихо к Господу просится...
Первый снег
Первый снег...
Иду, гуляю,
улыбаюся умнО.
Будто я сегодня знаю,
что и знать-то не дано.
Посижу на стадионе,
где футбольная игра...
Не паснут в мое сегодня
из мальчишьего вчера.
Поплутаю в старом парке,
там еще чадит листва
с горьким привкусом заварки
чая, чуда, колдовства.
Согрешу против минздрава
на скамейке закурю.
Синеватый дым отравы
поплывет по ноябрю.
И к мечтаньям расположен,
неожиданно сочту,
будто жизнь начаться может
начисто.
Начистоту.
1985/2003