ЛитО АРГО / Полученные рецензии

Иокогама
http://www.grafomanov.net/poems/view_poem/173995/

Я здесь четыре года - работа, суета...
Японская погода литовской не чета.
Тепло в Иокогаме в начале октября,
Привычные цунами японцев лишь бодрят.
Держу в руках картинку - сиреневый квадрат:
В литовском парке Вингё - дождь, вечер, листопад.
Где тот участок суши, что Вильнюсом зовут?
Не лезут в горло суши - ваш рисовый фаст-фуд.
Шикарный телевизор пытается развлечь:
Шедевры шоу-биза, мультяшки, птичья речь.
Чирикает японец мотивчик заводной...
Да, это не Чюрлёнис. Пора лететь домой.

Лица... Взрывы... и тишина..., словно зуммер, взрывает мозг...
Мир вокруг..., а в душе - война..., боль потери и море слёз...
Цвета крови разлит закат... Рана в сердце горит огнём...
Смотрит в душу мою солдат, что погиб тем весенним днём...

В прошлом годы беды-войны... Память - плёнкою фронтовой...
Неизбывность моей вины..., что живой я пришла домой...
Скоро грянет победный май... Победители крепко спят...
Белым аистом в отчий край души светлые их летят...

14.03.12
Ирина Ашомко

Бати нет, в душе давно затишье,
Боль прошла, растаявши в годах.
Я к нему,наверно,часто слишком
Обращаюсь в мыслях и стихах.

Просто комом к горлу подкатило-
День победы празднует страна.
Батя,не война тебя убила,
Но она была, твоя война.

Помню как мальчишеской ладонью
Трогал шрамы из войны твоей.
Лишь теперь узнал я как же больно,
А тогда гордился, дуралей.

С широко открытыми глазами,
Потерявшись в ворохе одежд.
Я с сестрою слушал вечерами
Про войну и город Будапешт.

От свечей подрагивали тени,
И от страха холодел живот.
Батин голос хриплый от куренья
Произносит слово "Эпизод"..

Вот не он,а я иду в подвалы
памяти.. отыскивая след,
О войне так скупо и так мало..
Ах зачем же дали в доме свет.

Бати нет, в душе давно затишье,
Боль прошла, растаявши в годах.
Я к нему,наверно,часто слишком
Обращаюсь в мыслях и стихах

Мы смотрим фильмы о войне,
Но горькой правды знаем крохи.
А очевидцев той эпохи,
Всё меньше, меньше по Стране.

Они уходят в мир иной,
Туда, где чисто всё и свято,
Где пропуск - звание солдата,
И Мир за вечною стеной.

Мой дед не дожил до седин…
Отец «под немцем» был в шестнадцать.
Ох, не любил он распинаться
На эту тему. Пил один,

Держа беспалою рукой
Стаканчик с водкой поминальной.
Его молчанья смысл сакральный -
Сухарик чёрствый за щекой…

И лишь Ефим – сосед еврей,
В наколках, в шрамах, злой, калёный -
Пел про штрафные батальоны,
Куда пошёл из лагерей.

Мы мало знали о войне.
Но мира тоже мы не знали…
И носят мальчики медали,
И жизнь, как прежде, не в цене…

Виртуальное путешествие в Японию.

Школьную науку постигая,
Слышала о сказочной стране.
В детстве увлекалась оригами,
Фудзияму знала и татами,
И рекламу «Суши» на стене,
Про землетрясенья и цунами,
Сакуру, поэзию Басё,
Вышитые ширмы, и на даме
Кимоно и гребень… Между нами,
Это всё… Пожалуй, это всё!

№9          

* * *
Но на днях увидела в музее
Панораму выжженных полей,
А на ней, снежинками белея,
Крестики бумажных журавлей.

Из Японии прислали дети
Этих рукотворных  белых птиц,
Веря, что для скорби нет на свете
Ни чужих народов, ни границ.

Ужас термоядерной атаки,
Сотни тысяч мертвых и калек…
Память Хиросимы с Нагасаки
Сохранит Япония навек,

И традиционно год за годом
В годовщину тех трагичных дней    
В знак печали древнего народа    
Запускают в небо журавлей.        

Боль страны, где вновь восходит солнце,
Стала для меня теперь своей,
Вместе с миллионами японцев
Я отправлю в небо журавлей.

  Это получился диптих, или разделить на 2 стиха?
 

Там...

http://www.grafomanov.net/poems/view_poem/258356/

Там, где до края совсем немного,
На самом Дальнем Востоке где-то,
Где море шуршит, как старые гэта
По веками разбитой дороге,
Там, где дома стоят на сваях,
А длинные мысли сбиваются в хокку,
Там, на этом Дальнем Востоке,
Где под ногами земля живая,
Где в хижинах, лёгких, как оригами
Чай разливают по чашкам красиво,
Где тёплое вольно течёт Куросио,
Там люди
Живут
С большими глазами.

Гэта – деревянная обувь
Оригами— древнее японское искусство складывания из бумаги
Куросио – тёплое океаническое течение

Мне снится сон.Усталым самураем
направо наискось вонзаю тонкий меч.Влюбленной гейшей, от любви сгорая,
срываю Фудзиямы, белой, плешь. Сакэ горячим, яростные соки
распустят сакуры пылающую шаль.Распад.И недра сотрясают токи.
И скорбь и нет покоя, очень жаль...
по утру крик ворон несносной карой
за душу тянет из пучины тяжких снов. Капель дождя студеным, чистым даром
омоет чувства. Мир тревожен, нов...с разбега упираюсь в неба простынь,
там солнце жаворонками слезит, и жить всем сложно, умереть так просто...
на полке, что у печки, Бог сидит. Рязанский нос и рыжая бородка
он любит нас, что хочешь попроси. Раз он святой, конечно же в колодках.
Ведь мыслью не объять Святой Руси... где тыща лет не так чтобы и долго.
Орлы степные зоркие следят: по за полями, городами древней Волги
где деревень глазницы не глядят, где окнами темнит густая нежить
а бездорожье цвета лебеды. В погостах вянет сморщенная нежность.
Качелям лет нет срока и беды...в оврагах и лесах, вдоль быстрых речек,
истлели кости праведных борцов. Им воют ветры, светят с неба свечи-
чтут память наших дедов и отцов. Любимый край разбойными очами
зияя красным, в острия седых столиц, прощенными и скорбными ночами
рыдает и Невой стремится ниц *. Мне снится сон, что пьяненьким матросом
картавым, каторжным:
-О...Боже упаси,-
и просит Бог, с устатка, папиросу  
и молвит:-Ты проси еще! проси.

Осень (чуть-чуть по-японски)
http://www.grafomanov.net/poems/view_poem/69656/

Сливы тени на ветер бросают
завитками гравюр Хокусая,
паутинка летит по лучу.
Осень в ритмах Басё,
передумано всё..
Молчу...

№5

http://www.grafomanov.net/poems/view_poem/25337/

1.Попробуй задуть
(если смелости хватит)
свечи каштана.

2.Хотелось бы мне
превратиться однажды
в улыбку дочки...

Замечательная тема! Удачи всем участникам!
С уважением,

http://www.grafomanov.net/poems/view_poem/118234/

Японский сад. Шестое действие. Расстрел.
Маячит между ширмами слуга, чихая, видимо, помимо всякой роли.
Несут по кругу белый долгий флаг. Бьет барабан. Является повозка
Из акта первого – в березовых сучках и с каплями смолы по свежим доскам.
Все действие смещается на поле. С материи на нас взирает вол,
Стоящий, как мне кажется, средь риса (в Японии поля содержат рис).
Упрятанная в кимоно актриса (шелк безуспешно стягивает бюст),
Лопочет что-то о грядущих переменах – в полете птиц их признаки видны.
Киото. Чин с лицом олигофрена (взгляд ловит тот же, обращу вниманье, бюст)
Подходит к гейше. Что-то тараторят. Опять за барабаном дробным свист.
Похоже, финиш. Все идут на бис. Аплодисментам жилы в горле вторят.
Восторг в глазах, но затекает низ.