На ветер пыжится пурга,
И ей покоя нет.
И дом, и город, и река -
Один единый цвет.
Белым - бело. Удивлены?
Быть может, потому,
Я это чудо новизны,
Как Божий дар приму!
Приму всем сердцем и душой,
И чувства не тая,
По белу снегу за тобой,
Иду, любовь моя!
Меня ты встретишь у ворот
И буду вновь я мил!
Мне самый старый Новый Год
Любовь наворожил...
И я, печатая следы,
Иду, а сердце замирает.
Я знаю, что тоскуешь ты,
И нет тоске конца и края.
Не за горами пик зимы.
И месяц пашет небо плугом,
И даже звёзды, как и мы,
На Рождество спешат друг к другу.
О, повиниться я готов!
И в поцелуе троекратном
Уже не нужно будет слов -
Меня простишь ты. Вот и ладно..
Пойду-ка я к реке поближе.
К родной, с названием Кутум!
Где волны берег нежно лижут,
И где тревожат строчки ум.
Где ивы, словно на коленях,
Склонились низко над водой.
Где тишина сравнима с ленью,
И лень сравнима с тишиной.
Здесь даже туча, как ворона,
Затмила солнышко крылом.
И тополь, что под пышной кроной,
Напоминает о былом.
Я составляю слог за слогом,
Рождая образ в новизне.
И в продолжение у Бога
Прошу немного счастья мне...
От размолвки нашей тоже
Учащает сердце стук.
Неужели снег поможет
Излечить и мне недуг?
Он в кружении Крещенья
Приземляться не спешит.
Словно послан, как прощенье
Озорной моей души.
Небеса простят наверно.
Им всё видно с высоты…
Приведя в порядок нервы,
Может быть простишь и ты?
Мы подходим одиноко,
В двух неделях от зимы.
Я гляжу в морской бинокль
На любимую с кормы.
Оглушают крики чаек,
Что над судном мельтешат.
Выпить с милой я не чаю,
Как всегда на брудершафт!
С ней не виделся так долго!
Проскучал я много дней,
И по дому, и по Волге,
И по Катеньке моей!
У бетонного причала
Встанем мы на зимний срок,
Где земных дорог начало
И конец морских тревог.
Позимую до путины,
А весной - прощай, родня...
И заплачет Катерина
Очень горько без меня!
И по улице, по тихой,
Удивительно пустой,
Я в такси помчался лихо,
Дверцей хлопнув за собой.
Мимо площади и Храма,
Мимо стройки у реки...
А в душе всё больше рана
Кровоточит от тоски!
Кончен путь, не надо сдачу.
Выхожу. Встречай родня.
Я свободен. Это значит -
Ты свободна от меня.
Чтоб забыть - твержу, как средство:
С глаз долой - из сердца вон!
Только сердцем, нежным сердцем
До сих пор в тебя влюблён!
1980 год.
Пляшут там, выбиваясь из сил,
Сват со свахой,
Кто-то рюмку на счастье разбил,
Да с размаху.
И когда отойдёт колгота -
Неизвестно.
На тебе и фата - не фата.
Эх, невеста!
Веселится на свадьбе родня,
В чём же дело?
Ты осталась в душе у меня -
Прикипела!
Надо мне уезжать от греха,
Да подальше...
Ты люби своего жениха,
Да без фальши.
1979 год.
Листья, словно паруса,
Ветром сбились в стаю.
Так и рвутся в небеса,
Но не улетают.
Месяц, будто на сучке,
Крутится на туче.
Там, в бескрайнем далеке,
Видимо, не лучше.
Неужели вбила клин
Непогода в землю?
Я, наверно, не один
Это не приемлю.
Не приемлю, но стерплю.
Коль зиме на милость
Градусы ползут к нулю
И уходят в минус.
Листья лишь ему в угоду,
Облетают так безвольно,
Что под эту непогоду
Мне смотреть на это больно.
Стал невольный я свидетель
Грубой страсти и бессилья.
Не утихнет, видно, ветер.
Слишком он любвеобильный!
В просветлённую прореху,
Что в саду, подобна раю,
Я пойду, душе в утеху.
А куда? И сам не знаю...
По собачьи подвывая
Он запутался в цепях.
Вместе с ним воронья стая
Лишь усиливает страх.
Месяц весь во власти неба
Над поверхностью земли,
Ныне выгнулся нелепо,
Словно щучка на мели.
Жижи жуть дрожит на луже.
Вновь под стать календарю,
Третьи сутки верно служит
Непогода ноябрю.
По степи, по бездорожью,
Потеряв былую стать
Осень с моросью и дрожью
Всё же будет отступать.
Дни пройдут. От этой мути
Не останется следа...
Только сердце не забудет
Эту осень никогда!
Вселенная из замкнутого круга
Планеты увлекает за собой.
И бережно распахивает плугом
Родную пашню месяц молодой.
Серебряного августа мерцанье
Доносит заскучавший звездопад...
И это всё зовётся мирозданьем,
В котором рай... и может, где-то ад?
Со мною ветер вольный,
Сегодня нежен он.
Несётся с колокольни,
Как благо перезвон.
Звучит на белом свете
Вблизи и вдалеке,
Где взрослые и дети
Рыбачат на реке.
С лица слетела маска,
Душа пошла вразнос:
Всех православных с Пасхой!
Воскрес Исус Христос!!!
За бездомною пургой
Ветер волочится.
Для тебя я стал слугой
Ты же мне - царицей!
Пусть на небе облака
Ссорятся друг с другом.
Вот тебе моя рука.
Дай мне свою руку.
Чай по чашкам разолью
И себе, и даме.
Неужели февралю
Неуютно с нами?
От чего он нынче злой?
Одинок. Не так ли?
За него давай с тобой,
Коньячку по капле.
Одним мазком вписал зарю,
Что заискрилась на востоке.
Тебе, родная, подарю,
Я эти искренние строки.
Вот допишу ещё чуток
О нас с тобой, в подлунном мире.
Перешагнула за порог,
Вся ночь, что маялась в квартире.
И на последнем рубеже
Такой живой февральской стужи,
Моей разбуженной душе
Хотелось что нибудь нарушить.
О, да! В такие времена
Не раз подумаю об этом...
А в небесах уже луна
Парит над медленным рассветом.
Лишь для душевных утешений,
О, если б видела родня,
Я из воздушки по мишени
Стрелял и мазал среди дня.
А рядом ель, что у забора,
Благоухала новизной.
Сползало солнце с косогора,
За горизонт, к себе домой.
Ночное близилось веселье!
Давно попарились друзья.
Выходит, что, на самом деле,
Остался лишь не мытым я...
И запустил на удачу,
Чтобы поверили вновь,
Здесь, на земле, не иначе,
Люди в святую любовь!
Может, вселенские власти,
Вечно молчанье храня,
Вдруг обронили на счастье
Эту звезду для меня?
Зябко стало. Холодает.
Но пока ещё не поздно
Улететь утиной стае
С озерца, что у погоста.
Да, зима ещё не в силе –
Далеко до совершенства.
И снежинки рассмешили
В день осеннего блаженства.
А душе того и надо -
Вновь наполниться любовью.
Вечер зарево заката
Приморозил к изголовью.
Я любуюсь нынче высью,
Где чудес ночных не мало.
Разбросала осень листья…
Вот, чего мне не хватало!
Для него и плюс, и минус -
Всё одно в ночном котле.
Сверху он глядит на вирус,
Что гуляет по земле.
Всуе сгрудились созвездья,
Словно стайки рыб в пруду.
До сих пор пророчат вместе
Гороскопов ерунду.
Каждый день вещают звёзды:
"Осторожным будь в пути.
Жар любви и бабьи слёзы
Ожидают впереди"
Только я своих пророчеств
Не дождусь в кругах земных.
И оставлю, между прочим,
Неисполненными их...
Хранит нас Господь от недуга,
Что не пожелаешь врагу!
Мне только обидно, что другу
Я руку пожать не могу.
И в гости не скоро поеду...
А вывод такой: посему
Мне выпить пришлось за Победу,
Под песни войны одному...
Мать шептала:" Выжил, милый!
Скоро явится сынок!"
Но промчался поезд мимо
Вместе с сыном на восток.
Мимо города и сада,
Мимо дома над рекой...
Приказали, значит, надо
Воевать с другой страной.
Поднимать бойцов в атаку,
Посреди чужих красот...
Удалось ему, однако,
Выжить вновь в победный год!
Он вернулся в дом родимый.
Он обнял отца и мать!
Тот солдат непобедимый
С ярким орденом под стать.
Только волосы блестели
Цветом ранней седины,
Да ещё застряли в теле
Два осколка от войны.
А тишина стоит, как в поле,
В безлюдном городе моём.
Лишь лебеди, почуя волю,
Облюбовали водоём.
И по каким вселенским знакам
На мир обрушилась беда?
С коронавирусом, однако,
Придётся биться,господа!
Вот-вот сорвут с него корону!
Сегодня, видно, неспроста
Я с колокольни слышу звоны
К пасхальной радости Христа!
Победим ли мы? Пока неясно...
Прячемся по норам, как кроты.
Говорят, здороваться опасно,
И ходить куда-то без нужды.
Всё переживём, но суть не в этом.
Жаль, что часто в помыслах бардак.
Чтобы жить в созвучьи с белым светом,
Надо измениться нам, но как?
О, если б нам вернуться в юность,
Года на палец накрутив,
И на гитаре тронув струны,
Услышать трепетный мотив.
И в тишине весенних вишен
С небес, наверно, только к нам
Луна опустится пониже,
Скользнув лучами по щекам.
Под лунным светом ты - богиня!
Тебе идёт вишнёвый цвет
И для меня уже отныне
Милей тебя на свете нет...
...Вдали мерцают звёзды ярко.
Луна подняться норовит.
Стою под аркой в старом парке
И вспоминаю о любви...
Паутины легчайшая прядь
Позабыта растерянным летом...
Ты сказала, что строгая мать
Запретила встречаться с поэтом.
А над речкой печальный дымок
Растворился в озябшем тумане...
Хорошо, что я стал одинок!
Хорошо, что поверила маме!
1979 год.
Вся округа снегу рада!
Даль, как с чистого листа.
От осеннего парада
Не осталось и следа.
И луна вилком капусты
Скрылась в облачном дыму.
Снег ложится с нежным чувством,
Вижу: нравится ему...
Умчатся к югу стаей птицы,
Вослед за солнцем и теплом.
Им на чужбине будет сниться
Река с высоким камышом.
Вернутся птицы, но не скоро,
Когда растает в небе муть
И мой любимый старый город
Перезимует как - нибудь.
Наверно, в нашем захолустье
Душой чувствительные мы!
Не потому ли полнит грустью
Меня предчувствие зимы?
Он может быть, станет светящейся точкой.
Взметнётся на небо невинной звездой,
А может быть просто останется строчкой,
Которая будет написана мной.
Я буду смотреть в небеса улыбаясь,
Лицо подставляя холодным лучам.
И звёздные псы, словно гончая стая,
Облают луну, что парит по ночам.
Душе непридуманной нежности нужно!
Любви, что наполнит её до краёв.
Того и гляди, устремится наружу,
Но вот отпустить я её не готов...
Коснулась и меня листом,
Что оборвался с голой ветки,
Он на земле мертвецким сном
Теперь забудется навеки.
Но не забыть мне сентября,
Который был похож на счастье
И даже томная заря
Была в его могучей власти.
Великолепная пора
Любви, увы, неповторимой!
Казалось, было всё вчера
Так ненадуманно, без грима.
А ныне вижу: не спеша,
И не по лестнице парадной
Уходит осень, чуть дыша,
А я навстречу ей,- обратно...
Вот и дождь - холодный и колючий!
Осыпает сыростью сады.
Тихо с поднебесья сходят тучи,
На земле печатая следы.
Шлёпают дождём по бездорожью,
С хмарью неотступной пополам.
И меня охватывает дрожью
Этот весь ноябрьский бедлам.
Осень растерялась на распутье -
Одолела страстью непогодь -
Я не знаю, что с ней завтра будет?
Уповаю: всё решит Господь!
Не объята холодом река,
И дождём не плачется погода,
И перекликаются пока
Мощными гудками теплоходы.
Удалюсь по краешку межи
В захолустье брошенного сада.
Пусть листва мне здесь наворожит,
Наколдует, что для сердца надо.
И ещё немного для души
Вдохновенья, что гостит нечасто.
Осень это чудо завершит
Как ведунья - на любовь и счастье.
Искупив за прошлое вину,
Чувствую, настанут перемены...
Хорошо у осени в плену
Побывать и вырваться из плена.
За кусты густой малины
Утром, видимо, не зря,
Зацепилась паутина
Посерёдке сентября.
И раскрылись в поднебесье,
Словно ставни, облака.
Может, там застряли вести,
Те, что жду издалека.
Ни ответа, ни привета,
Ни звонка от милой нет.
За неё мне бабье лето
Машет листьями во след.
Никого винить не буду
За печали прошлых дней.
Лучше, как Иван за чудом,
Я потопаю за ней.
На ходовые испытанья
Поставлен старенький движок.
Движок просторы моря манят,
Как будто есть за ним должок.
И латан был, и перелатан.
Перелопатив сто штормов,
Он словно просит хрипловато
В последний раз пойти на лов.
И пусть хворобы одолели,
И перебойный в сердце стук,
Но верить хочется, на деле
Не подведёт, как старый друг!
На Волге нынче места хватит
Нам, астраханским рыбакам.
Речные волны так и катят
С верховья к нашим берегам.
Бросаем снасти наудачу
И об удаче говорим.
Для мужиков рыбалка значит -
Свобода, отдых и экстрим.
И мы сидим, согнувши спины,
На знобко - веющем ветру.
Уха пока у нас не стынет,
А лишь имеется в виду.
Мне повезёт в рыбацком счастье!
Но непонятно. почему
Мой друг таскает крупный частик,
И я завидую ему...
Там, где бабьему лету в угоду
Ветер вновь обрывает листву
С дальних ив на стоячую воду,
С тополей на густую траву.
Я на эту траву и прилягу,
Отдыхая от бед и побед.
Стая уток промчалась ватагой
От охотничьих выстрелов вслед.
И доносится часто и глухо
До меня беспорядочный лай.
Паутинки, сравнимые с пухом,
Улетают, наверное, в рай...
Скучаю я по Родине любимой!
Наверное, натура такова.
По Волге, что в красе неповторимой,
До моря распустила рукава.
Домысливать не русские просторы
Устал я сквозь оконные нули.
Казалось, осень призрачные шторы
Сомкнула над поверхностью земли.
И будто жизнь, не ведая потёмок,
Блуждала и запуталась в клубок.
И ни любви, ни радости, ни дома,
А лишь сплошная путаность дорог.
Меж тем рассвет ютился вдоль обочин.
И даль небес проклюнулась уже.
И незаметно, словно между прочим,
Спокойней как-то стало на душе...
Колокола звучат стозвоном нот
По всем российским городам и весям.
И даже звёзды ныне без хлопот
Купаются в родимом поднебесье.
Любимая должна меня понять
Лишь потому, что всей душой приемлю
Её, и этой ночи благодать,
Которая спускается на землю...
Мимо великолепных созвездий,
Мимо вечной полярной звезды,
Что стоит на положенном месте
И на север глядит с высоты.
А у нас где-то лает собака
Без особенной злости во тьме...
До тебя дозвониться, однако,
Не удастся, наверное, мне.
Ожидать и надеяться глупо,
Если в сердце спокойствия нет.
Я звоню: - Абонент недоступен -
Вот и всё, что я слышу в ответ.
Снова осень ненастье пророчит:
Сей прогноз неизбежен, увы!
Видно, ветер листву этой ночью
С тополиной сорвёт головы.
Он сегодня на пакости мастер:
Так и хлещет меня по щекам!
Неужели осенние страсти
Помешают увидеться нам?
Моряки военные не зря
Под салют готовят снаряженье:
В самой середине сентября
Город отмечает день рожденья!
Я иду дорогой от Кремля
К той реке, с горбатыми мостами,
Где раскинув ветви, тополя
Породнились ныне с небесами.
Милая, степная сторона!
Город мой, доверчиво знакомый...
Потому, наверное, страна
С детства начинается от дома!
Зал переполненный ликует,
Не зная мук.
И мой противник, атакуя ,
Проводит хук!
Я потрясён ударом справа!
Какой кошмар!
Любому зрителю по нраву
Такой удар.
Наверно, бой достиг накала,
Коль глаз затёк...
А мой отец кричит из зала:
" Держись, сынок!"
Дрожат колени, словно в пляске -
С крутым бойцом судьба свела...
Я на противника с опаской
Смотрю из красного угла.
Перчатки мы пожмём друг другу,
Глаза зальёт солёный пот...
Кому судья поднимет руку,
Никто не знает наперёд.
Только белые хлопья окрест
Всё кружат и парят над землёй,
Это ветер небесный навес
Обметает мохнатой метлой.
И дорогу почти замело,
И уже пробирает озноб.
И, похоже, родное село
Превратится в единый сугроб.
Месяц спрятался за окоём.
Мгла затмила собой звёздный свет.
Снег и я неразлучны вдвоём
Мы идём - и попутчиков нет.
По простуженным дворам.
Стороной, по бездорожью...
Чует старческою кожей:
На покой уже пора.
Раствориться в облаках
Нынче старая готова,
Чтоб явиться юной снова,
С бабьем летом на руках.
И действует на нервы
Пейзаж закрытых окон.
Сказали:"Жил он скверно
И очень одиноко"
А небо молчаливо
Склонилось над бараком.
Скулит себе под ивой
Бездомная собака.
Над садом, над погостом
Над речкой - снег тишайший
Парит легко и просто,
Без подлости и фальши.
Всё было: грех и лихо,
И страсть была в поэте...
Его стихи, пусть тихо,
Звучат на этом свете.
Видимо, от ветра, испугав округу,
Вдруг заголосили все колокола.
И дневное солнце, словно с перепугу,
От угрюмой тучи часть оторвала.
То душа над нами облаком небесным
Молча воспарила в голубой простор...
Неужели стало на земле ей тесно?
Неужели тяжко было до сих пор?
...Тихо поминаем вечером погожим.
Майский месяц в небе мается слегка.
На портрете друг мой выглядит моложе
И на нас, на грешных, смотрит свысока.
На бегу крылом волны
Накрываешь землю.
Равнодушно, как волы,
Тихо тучи дремлют.
Этот шторм не лыком шит -
Гребни волн, как кони!
И летят из-под копыт
Брызги на ладони.
Шторм каспийский на пути
Сотрясает душу!
И душа, того гляди,
Вырвется наружу!
Тучи, как сёстры ненастного дня,
Сыплют дождём на степную дорогу.
Даже любовь, что в душе у меня,
Нынче от влаги промокла немного.
Мы изменились, но в этом не суть.
Просто мы стали мудрее и старше.
Время, которого нам не вернуть,
Пусть наслаждается нежностью нашей!
Ветер подул. Отломила волна
Рыхлый комок от крутого обрыва...
Глиной следы завалило сполна,
Даже волна отскочила пугливо!
Рядом единственный внук -
Вьюн, непоседа.
Скачет и вьётся вокруг
Старого деда.
Сколько молчи, не молчи,
Маятно всё же.
Пламя оплывшей свечи
Гаснет похоже.
Внук наигрался, затих,
Спит утомлённый...
Смотрит с портрета на них
Бабка Матрёна.
Они пришли усталые с путины.
Плескалась рыба в длинных прорезях.
У рыбаков натруженные спины
И взморье беспокойное в глазах.
С устатку опрокинули по чарке.
Земные разговоры завели...
А вместо лампы - месяца огарок,
А вместо шторма - теплота земли.
На улице в старинном стиле,
Где не увидишь новизну,
Я подстрелю в подвальном тире
На стенке полную луну.
А в самом центре, - это точно -
Где проявился солнца лик,
Помашет мне у главной почты,
Монументальный большевик.
Наискосок пройдусь по скверу,
И вместе с ветром сгинет грусть.
В душе с молитвою и верой
Кремлю я в пояс поклонюсь.
И загадаю: - " Город милый!
Пускай тебя хранит Господь!
А грешным нам прибавит силы,
Чтоб все невзгоды побороть ! "
Похоже, в зарницах забьётся закат,
И ветер своё не упустит,
И первый к земле полетит листопад,
С какой-то невидимой грустью.
Толкаются тучи, томятся уже
В немом ожидании счастья...
Я не удивлён опустевшей душе.
Я просто над нею не властен...
И рассвет невозмутим .
Входит еле-еле.
Ночевало солнце с ним
На одной постели...
Напоминает всё окрест
Мне дни, прожитые впустую.
Я из провинциальных мест
И по провинции тоскую.
Прощай, красавица Москва!
Прости, не чувствую разлуки.
Лишь в такт маячит голова,
Под стать колёсам в перестуке.
В груди добреет сердца стук,
А за окном мороз крепчает.
И проводник, как старый друг,
Мне предлагает выпить чаю.
Вокзальный хаос не стряхнуть.
Он до сих пор на наших лицах.
И даже поезд в дальний путь
Собрал все запахи столицы.
Откроется звёздная бездна,
Проявится спутник во тьме.
Таинственный свет поднебесный
Подарит вселенная мне.
Под волжским высоким обрывом
Присяду у самой воды
И выпью с приятелем пива
Под шорох густой лебеды.
Оставлю вопрос без ответа
О вечном, о Млечном Пути,
И тихим загадочным светом
Наполнится сердце в груди...
Парят над остывшим закатом,
К земле проливая лучи.
И ныне особенно как-то,
Взволнованно сердце стучит.
Душой принимаю и знаю:
От грусти до радости шаг.
Большого созвездия стая
По ветру развеяла мрак.
Скажу я простыми словами:
"Ты, ветер, покрепче подуй,
Я пышной луне, словно даме,
Воздушный пошлю поцелуй!"
На свой ночлег слетает стая.
Умолкнет скоро птичий крик,
И постепенно исчезает
Почти потухший солнца лик.
А по ступенькам небосвода
Уже торопится луна,
Туда, где вечная свобода
И безразмерна глубина...
Обманчиво спокойствие во всём:
Дыханье неба еле уловимо,
И зыбкую, как вьюн, цепочку дыма
На гладь воды выводит водоём.
Тускнеет угасающий закат.
Всё ближе ночь и чувственней прохлада.
Гостей не ожидаю. И не надо -
Я буду им , наверное, не рад.
Не принимая тягостную тьму,
Задумаюсь о вечности разлуки.
И все ночные шорохи и звуки
Доверю только сердцу своему...
Сверху вождь глядит устало
На толпу и на тюрьму,
Но спуститься с пьедестала
Не дозволено ему.
Потому что над колонной
Возвышаются как раз,
Нарисованный Будённый
И,конечно,Карл Маркс.
Согласитесь, не убудет,
Коль нести пришла пора
Мимо "дядей" на трибуне
С пьяным выкриком - ура!
В дальнем прошлом эти лица...
Послесловие за сим:
Может это повториться?
Может. Если захотим!
Не окликнуть, не вернуть!
Лишь вослед взмахну рукой
И с поникшей головой
Забреду куда-нибудь.
В полудикий дивный сад,
Где ещё листва шумит.
Ветер, ненадёжный гид,
Вновь задует наугад.
И, уже который раз
Растревожит сердце страсть.
2.
Растревожит сердце страсть
На исходе сентября.
Слишком алая заря
В тёплый вечер родилась.
По тропе на косогор
Я спокойно заберусь.
Вот моя степная Русь
И души моей простор!
Стаю уток вдалеке
Прячет выцветший камыш.
И распугивают тишь
Всплески вёсел на реке.
Небосвод, что в звёздах весь,
Принесёт шальную весть.
3.
Принесёт шальную весть,
То ли ветер, то ли дождь.
И продрогших листьев дрожь
С тополей сбивает спесь.
Приложился пятернёй
К парапету жёлтый лист.
Под умолкший птичий свист
Встала осень на постой.
Ветки вольно разведя,
Распустила яркий зонт
И затмила горизонт
Сетью крупного дождя.
Проявила мощь и власть,
Туча, бурно разродясь.
4.
Туча, бурно разродясь,
Одарила день дождём.
Как-нибудь переживём
Эту сырость, эту грязь.
На аллее тополей,
Что выходит на бульвар,
Золотой поры пожар
Разгорается сильней.
В пышных парках и садах
Заискрилась листьев медь,
Им придётся облететь,
Догорая на ветрах.
Но сейчас, как год назад,
Осень, я безмерно рад.
5.
Осень, я безмерно рад
Слышать вновь твои шаги.
Ты, тревогам вопреки,
Третий день шалишь подряд.
Что в природе – то в душе:
И волненье, и покой.
Вот и сердца перебой
Я почувствовал уже.
Знаю, осень, только ты
Мне приносишь новизну.
Я спокойно не усну
В этот вечер маеты.
Выхожу я, чуть хмельной,
Очарованный тобой!
6.
Очарованный тобой
Принимаю всё окрест.
Ты пришла из дальних мест,
По дороге столбовой.
Где бескрайняя межа
Стережёт своё зерно.
Виноградное вино
Бродит в бочках, не спеша.
В пересохшей лебеде
Узнаю твои следы.
И осенние цветы
Выдают тебя везде.
И хочу я аккурат,
Встретить нежный листопад.
7.
Встретить нежный листопад
Я уже давно готов.
Милая, без лишних слов,
Выходи со мною в сад.
И лови скорей, лови
Лист, парящий в пустоте…
Вспоминаю годы те
Нашей бешеной любви!
Браво! Славная пора!
Лето кануло во мглу.
Словно старую золу,
Ветер выдул со двора.
Принимай же листьев рой
Всей распахнутой душой!
8.
Всей распахнутой душой
Я приму осенний дар.
И не зря кипит базар
Славной снедью овощной.
Паутины бледной прядь
Проявилась в тишине.
В прикаспийской стороне
Наступила благодать.
Не спеша отправлюсь в путь
По дороге городской.
И часов кремлёвских бой,
Возвестит о чём-нибудь.
Например, что у колонн
Лист безвольный приземлён.
9.
Лист безвольный приземлён.
На безликий тротуар.
Этот ветер – санитар
И удачлив, и силён.
Треплет, кружит дерева,
Слишком крут его полёт.
С губ сорвёт и понесёт
В даль осеннюю слова.
Те слова – любви итог,
Так похожи на стихи,
И взволнованно легки,
Из четырнадцати строк.
Пусть посланьем будут ей,
В немоту ненастных дней.
10.
В немоту ненастных дней.
Тихо входят облака.
И цепляются слегка
За верхушки тополей.
Обложили тут и там.
Осень съёжилась, дрожа,
Словно старая баржа
Прохудилась вся по швам.
По некошеной стерне
Я шагаю в поздний час.
На закат, что не погас,
Поклониться нужно мне.
Той, в которую влюблён,
Я отдам земной поклон.
11.
Я отдам земной поклон
И покину сизый мрак,
Под истошный лай собак,
И под карканье ворон.
Неужели это ты
Собрала пожиток груз
И сумела пышный куст
Обнажить до наготы?
Но обидно всё равно,
Что зиме проигран бой.
И, пожалуй, мне с тобой
Расставаться суждено.
И гляжу я, став мудрей,
Вслед возлюбленной моей.
12.
Вслед возлюбленной моей
Ветер взвился, не шутя.
Караванами летят
Стаи диких лебедей.
Пала полная луна
В реку рано поутру.
Вспоминаю, как в бреду,
Озорные времена.
И с печалью пополам
Жгу пожухлую траву.
Где доселе я живу,
Мне воздастся по делам
Наяву, а не во сне,
И достаточно вполне.
13.
И достаточно вполне
В этой жизни я страдал.
Пережить страстей накал
Удалось тебе и мне.
И, задумавшись о том,
В мыслях тайных потону:
Что не важно одному –
То значительно вдвоём.
Потемнел и весь промок
У реки речной голыш.
Дождевую воду с крыш
Осень пьёт на посошок,
Оставляя на окне
Только капли счастья мне.
14.
Только капли счастья мне
Не хватает для души.
А зима уже спешит
В белоснежной кутерьме.
Отыскать осенних троп
Я, наверно, не смогу.
Сад купается в снегу,
Очищаясь от хвороб.
Время мчит на всех парах.
Год – зарубка на судьбе.
Знаешь, осень, о тебе
Расскажу в своих стихах.
И твержу я вечер весь:
«В грусти капля счастья есть».
15.
В грусти капля счастья есть
Растревожит сердце страсть,
Принесёт шальную весть
Туча, бурно разродясь.
Осень, я безмерно рад,
Очарованный тобой,
Встретить нежный листопад
Всей распахнутой душой.
Лист безвольный приземлён
В немоту ненастных дней.
Я отдам земной поклон
Вслед возлюбленной моей.
И достаточно вполне
Только капли счастья мне.
Наслаждаясь горькой трубкой,
Как один из могикан,
Смотрит вдаль из вечной рубки
Мир познавший капитан.
Он прошёл морские мили
Я протопал полземли,
Где его ветра носили,
Там меня пути вели.
Он опять с людьми и грузом
Порт покинет — спору нет!
Взглядом Робинзона Крузо
Я гляжу ему вослед.
С первого перрона на второй
Обозначен стрелкой переход.
Скоро мы увидимся с тобой,
Если поезд вовремя придёт?
А пока за пазухой букет
Из твоих любимых белых роз...
Перекрыл дорогу красный свет,
А зелёный, видимо, замёрз?
Холодно. Топчусь туда-сюда...
Греют душу нежные цветы
И не покидает, как всегда,
Чувство привокзальной суеты.
На платформе строится народ.
Граждане встречающие ждут.
Объявили: - "скорый" подойдёт
Через пять мучительных минут.
Вот и он. Пыхтит на все лады ,
Прибывая в южные края...
Я ищу глазами: « Где же ты?»
Ты, глазами ищешь: « Где же я?»
По Кировой, а следом - по Советской,
Водила нас беспечная судьба
И месяц, весь начищенный до блеска,
Лучи ронял с высокого столба.
И принимая рабство за свободу
В своей стране и городе родном,
Я уверяю, пили мы не воду,
Из одного стакана за углом.
Теперь другое мне тревожит душу:
Наш Братский сад состарился уже...
И дерево, похожее на грушу,
Сегодня мне совсем не по душе.
Я не грущу. Да здравствует веселье!
Но не моё и не моих друзей...
Гоняет осень листья каруселью
По самой главной улице моей.
Что для меня есть в слове том:
Моя любимая,
а дальше?...
И мать, и Родина, и дом -
Всё в слове том,
без капли фальши!
На главную почту я нынче иду
По самой советской централи.
Где каменный Киров у всех на виду
Стоит на своём пьедестале.
Навеки закован в железобетон,
Увенчанный правдой и ложью,
Над ним лишь листва обрывается с крон
И нежно ложится к подножью.
Вот снова кружится и падает лист
С какой-то неведомой грустью...
Не смог отстоять ни один коммунист
Родное советское устье.
Лишь память осталась и памятник сей!
Смотрю — и становится тяжко.
Никто не гоняет над ним голубей,
Что гадят ему на фуражку.
Недавно ты пригрезилась во сне.
Я был любим и ты была любима.
Всё это было так неповторимо,
Как в жизни счастье, что досталось мне!
Иду и вспоминаю о любви!
О той любви, заботливой и нежной,
За прошлое меня ты не вини,
Лишь обними, любимая, как прежде.
Когда сойдут ночные небеса
И чуть рассвет коснётся сонных окон,
Я загляну в те милые глаза
И накручу на палец длинный локон.
И вновь сердца забьются в унисон,
И наши души отведут разлуку...
И я молю, чтоб мой чудесный сон
Стал наяву тем сном, который в руку!
Пятнадцать копеек — молочный коктейль!
Вино в «конусах» застит очи.
Плакат на стене, что не встретишь теперь:
« Быть славно Советским рабочим!»
В толпе растворяясь, я вышел на «Брод»,
Меня вы уже не ищите.
По улице Кирова кружит народ,
Как наша земля на орбите.
И жизнь замечательна, хоть непроста.
Ещё далеки перемены
И на колокольне, где вместо креста
Взметнула ракетой антенна.
А память опять неуёмна во мне!
Всё мчится сквозь времени призму,
Где честно дожить не хватило стране
До светлого дня Коммунизма!
«Брод» - место гуляния астраханской молодёжи в 60-70 годах
прошлого столетия.
Задеру свою голову к выси,
Оглянусь на пространство и мрак,
Среди звезд, что сверкают, как бисер,
Отыщу свой таинственный знак.
Совершенство души так далеко!
Я под черной небесной парчой
Ту звезду, что всегда одинока,
Представляю сегодня свечой.
Присмотрюсь и воскликну: - Всевышний!
Где он , верный и праведный путь? -
Я в саду распустившейся вишне
Позавидовал нынче чуть-чуть.
А потом помолчу. И присяду
У калитки под ржавым замком.
Как и прежде, от старого сада
Чуть потянет ночным холодком.
За окном туман и слякоть.
Давит серость бытия:
Ты по мне не будешь плакать.
У тебя в душе не я.
Вспоминать о прошлом глупо.
Утерев чаинки с губ,
Я смотрю в окошко тупо
На угарный дым из труб.
На промокший под забором
Одинокий дикий куст.
Только с плеч сползёт не скоро
Тех воспоминаний груз.
Вот и всё – душа пустая!
Снова в жизни перекос…
Ты счастливая такая,
Что обидно мне до слёз.
И, оглашая полустанок,
Он не замедлит мощный ход.
Лишь в пустоту ночную канув,
С гудком и грохотом пройдёт.
И пролетит, и не заметит, -
Ему другая цель дана! -
Как задрожат при лунном свете
Окрест старинные дома.
И вздрогнет в комнате посуда.
И с чашкой чокнется графин.
Средь отдыхающего люда
Проснётся кто-нибудь один
И, покряхтев, мужик от злости,
Пошлёт по матушке его…
Лишь на заброшенном погосте
Он не разбудит никого!
И, кривить душой не стану,
Выпил я до дна
Со студентом по стакану
Красного вина.
И хлебнули медовухи
От души с другим...
Вдалеке рождались звуки,
Превращаясь в гимн!
Пели звонкие капели,
Словно по весне,
Веселиться в самом деле,
Удавалось мне.
И не поздно, и не рано -
На исходе дня -
Именинница Татьяна
Дождалась меня...
Источник: http://parnasse.ru/poetry/lyrics/love/tatjanin-den-407928.html
А скоро в путь, к родной земле,
С разбуженных высот.
Луну затмит в рассветной мгле
Цветами небосвод.
Раскрылся купол. Страхи прочь .
Исполнились мечты!
Паришь в блаженстве. Неба дочь,
Парашютистка ты!
Сошёл термометр с ума
В рождественский мороз.
Взялась бедовая зима
Хозяйничать всерьёз.
Сверкает в небе на весу
Холодным блеском ковш.
Он на медведицу в лесу
Ни капли не похож.
Ковш зачерпнуть сейчас не прочь
С далёкой высоты
Звезду в рождественскую ночь
Небесной красоты!
Я помечтать с тобой готов,
Душа моя светла!
И нам уже не нужно слов -
Все сказаны слова...
Когда забрезжит по кустам
Волшебная заря,
Войдёт с Младенцем Дева к нам
Седьмого января!
Она вкушает вкусный оливье,
А у меня батон и колбаса...
И я уже слегка навеселе
Уставил взор в ночные небеса.
А за окном декабрь пошёл вразнос!
Ему проститься не хватило дня.
Вручит ли суматошный Дед Мороз
Тебе подарок скромный от меня?
А вот и он - сей истины момент,
Который выше всех земных хлопот!
С экрана поздравляет президент
Свой незабвенно преданный народ!
Пробила пробка хрупкий потолок.
Сквозит в панели тёмная дыра.
Отброшу всё и выйду за порог.
Мне отыскать любимую пора!
Желанье есть. Звучит курантов бой!
Торжественный салют по всей стране...
Мечтаю помириться я с тобой
И провести всю ночь наедине.
Я будить не буду
И блудить не стану.
Что зовётся блудом -
Ей по барабану!
Жаль, что не певица!
Но даю вам слово,
Что старушке снится
Алла Пугачёва...
Умчатся к югу стаей птицы,
Вослед за солнцем и теплом.
Им на чужбине будет сниться
Река с высоким камышом.
Вернутся птицы, но не скоро,
Когда растает в небе муть
И мой любимый старый город
Перезимует как -нибудь.
Наверно, в нашем захолустье
Душой чувствительные мы!
Не потому ли полнит грустью
Меня предчувствие зимы?
Второпях убрали трап:
« Помоги мне, Боже правый,
С милой был у переправы,
На прощание не прав.»
Что-то скверно на душе,
От размолвки между нами...
Я своей прекрасной даме
Неприятен стал уже.
Солнце тихо на воде
Распласталось цветом алым.
« Марш славянки» над причалом...
« Эй, любимая, ты где?»
Старик одряхлел и с невзгодами скис...
Соседям давно не слыхать его свист.
Он только подолгу стоит у окна,
Где неба полоска над крышей видна.
Где тенью своей отражается шест
И две перекладины, сбитые в крест.
Старуха готова плясать перед ним,
А он выпускает колечками дым...
Небесная манит его высота,
Он чувствует стаю, да стая не та...
Мы не виделись так долго -
Проскучал я столько дней
И по дому, и по Волге,
И по Катеньке моей.
У рыбацкого причала
Встанем мы на зимний срок,
Где земных дорог начало
И конец морских тревог.
Позимую до путины,
А весной — прощай, родня!
И заплачет Катерина -
Очень горько без меня!
С такой озорницей,
Что нравится мне,
Могу расплатиться
Стихами вполне.
В родном захолустье
Сезон ноября
Живу между грустью
И радостью я...
Давно к нему взывает осень,
И он пылит по мостовой...
Ребёнок милостыню просит
Молчком, с протянутой рукой.
На небе звёзд не так уж много.
И даже месяц за чердак
Случайно зацепился рогом
И не отцепится никак.
Совсем один, с подбитым глазом,
На пирсе списанный матрос
Вслед уходящему баркасу
Готов рыдать, не пряча слёз.
И ныне я какой-то странный,
И сам себе совсем не свой...
Неужто ветер окаянный
Приносит осени покой?
Холодает не к добру.
Облетели ветки ивы.
Стала ива некрасивой
На взъерошенном ветру.
На кого наводит страх
Этот ветер с длинным жалом?
Листья жёлтые пожаром
Заискрились на кустах.
Говорит, что не пойдёт
Перевозчик в рейс обратный,
И без слов его понятно -
В ночь накроет речку лёд.
В старой лодке на воде
Оглянусь — пустая пристань!
Впереди лишь берег мглистый,
Нету осени нигде!
Лопаты спрятаны и вилы.
Голь в огороде наяву.
И бабье лето — образ милый,
Давно развеян на ветру.
И на задворках старой дачи,
Где тополь спилен на дрова,
Пугают осень лай собачий
И чьи-то бранные слова.
Её уход давно намечен
От приземлённой суеты.
Быть может, в этот чёрный вечер
С листвой расстанутся сады.
Задумчива, простоволоса,
У времени на поводу
Сползает осень по откосу
В неведомую темноту.
И Россия станет «Домом-3»
И страной великого разврата!
Я готов держать тогда пари,
Что глаголить будут только матом.
Неспроста раскрученный пиар
«Скушает» народ благополучно,
Наступает выборов пора.
Нет, друзья, в России жить нескучно!
И пройдёт совсем немного лет...
Шесть годков промчатся тройкой пьяной...
И тогда мы скажем Ксюше — нет!
Нам бы в президенты Виторгана!
Кавказа горы очень высоки,
И Терек не впадает в нашу Волгу.
И берега родные далеки
Как путь к тебе, извилистый и долгий...
Осенние кавказские дожди
И низкие молочные туманы,
И горные преграды впереди
Не обещают мне небесной манны.
На что мне манна, если нет тебя?
И смотрят вслед лишь голые вершины,
И фары те, что встречные, слепят
И обгоняют мощные машины.
Но я спешу туда, где милый дом,
Которого не сыщешь здесь, в округе.
Ты в нём грустишь в раздумьях о былом
И о любви, накопленной в разлуке...
Вот и осень пришла на постой,
Город вымок в предутренней рани,
Не по-летнему дождь облажной
До сих пор в её честь барабанит.
Наконец пересохшие рты
Водосточные трубы промыли,
И неслышно вздохнули цветы,
Отмываясь от гари и пыли.
Ветер не пожалел своих сил,
Как услужливый пёс беспокоясь,
Травы к мокрой земле наклонил
И покланялся осени в пояс.
Пышный тополь, верша ритуал,
Поприветствовал осень вершиной,
Лист задумчиво с ветки слетал
Под колёса тяжёлой машины.
Лишь старик, никого не виня,
В неизбежность поверил исхода,
На закате осеннего дня,
На глазах уходящего года...
Ты чувствуешь: осень подходит всё ближе,
Пока ещё робко вступая в права.
Стареющий тополь склонился над крышей...
Уже пожелтела его голова!
Утешит ли нас хоровод листопада,
Кружение птиц, потерявших уют?
Вот-вот и они с опустевшего сада
Поднимутся в небо и клином уйдут.
Я тоже уйду, спотыкаясь о кочки,
Душой понимая, что вовсе не лгу.
Не слушай, любимая, сплетен сорочьих...
Пред осенью нашей я вечно в долгу.
p/ s …................................
Настанет вторник и среда,
Он не приедет никогда!
За окном промокло.
На дороге - слякоть.
Надоело стёклам
В непогоду плакать.
И в скалистых глыбах
Стихло эхо грома.
За добро спасибо!
Отоспимся дома.
Дождь всё дальше к югу
Тучи уносили...
Нам на север с другом,
В сторону России!
Всё чернее кручинятся тучи
И грозятся бедовой грозой.
Ветер, вечно подвыпивший кучер,
Их стегает и топчет кирзой.
Непонятное что-то тревожит,
То, что ныне не видят глаза.
Может быть, это промысел Божий,
Провиденьем крушит небеса?
Небо вздрогнет, вздохнёт, прояснится.
По земле разольётся потоп...
И душа моя, словно синица,
Новой песней во мне запоёт!
На родине моей цвели когда-то вишни,
И ветер разгонял белей бумаги цвет...
Те вишни отцвели, наверно время вышло.
Их растворил закат на перемене лет.
И юность отцвела, поддавшись жизни сроку.
Семь пятниц у меня приходится на дню.
И потому душе бывает одиноко,
И вместе с нею я в молчании хандрю.
На родине моей сегодня я прохожий.
И может быть судьбой мы чем-то схожи с ней.
Года, как жернова, её мололи тоже...
Я помню и пишу о родине моей.
Окраина, а проще «соловки»,
Где мебель подвозили на подводах,
По берегу ютились ветряки
И по колено залезали в воду.
Дома подряд, дворами ко двору.
Чужой прохожий здесь как на ладони.
И тишину вдруг ржаньем разорвут
Цыганские стреноженные кони.
Окраина - немытые места!
В дорожной пыли, едкой и липучей.
А мне скрипучесть ветхого моста
Сегодня вспоминается певучей.
Была похожа чем-то на село,
Что называю родиною малой!
И так порой бывает тяжело,
Оглянешься — окраины не стало...
Седобород, с котомкой за плечами
И колоколом в крепком кулаке.
Его с пустыми вёдрами встречали,
С бидонами и мелочью в руке.
И лошадёнка, будто отрешённо,
Осиливала свой нелёгкий воз...
Я на неё смотрел заворожённо,
И жалко было старую до слёз.
А колокол звенел по всей округе,
И эхом отзывался за рекой.
О, те незабываемые звуки
Окраины тревожили покой.
Давным-давно когда-то детство было.
Был керосинщик и была кобыла...
Жаль, что выстрел был вторым,
И в боку зияла рана.
Пистолетный взвился дым
Над трагическою драмой...
Но пока встаёт рассвет
Вместе с солнцем над планетой,
В каждом сердце жив поэт
И бесспорно, люди, это!
Из молитв всевышних грёз.
В это верится всерьёз.
Ветер был силён и лих,
А сейчас в кустах притих.
В полудрёме, полусне
Распластался на стерне.
Пусть на время,но под стать
В мир приходит благодать.
В праздник Троицы с небес
Засиял на церкви крест!
Стоит затяжное ненастье.
Погода под стать октябрю.
И тучи могучие застят
Любимую с детства зарю!
Ищу я весёлое слово,
Чтоб как-то порадовать вас,
А ветер протяжное соло
Вовсю исполняет сейчас.
Пастух с доверительным стадом
Справляется в поле легко.
И будет ему как награда -
Парное испить молоко.
А я под вечерним покровом
Отправлюсь к парому опять...
И вспомню: весёлое слово
Я так и не смог отыскать...
И последние дымки тумана
Исчезают,как призрачный страх,
Словно не было в мире обмана,
Весь обман — это эхо в горах.
Но внушительный возглас сирены
Оборвал созерцанье моё...
И покою приходит на смену
Боевая команда: « В ружьё!»
У солдат напряжённые лица,
Лишь мгновенья нужны на подъём...
Через час может всё повториться,
Повториться и ночью,и днём.
Я бегу. Автомат за плечами.
Что потом... не уместишь в строку...
Спи спокойно, родная, ночами,
Твой покой я всегда сберегу!
Скоро небесная влага
Шумно наполнит овраг.
Бродит по полю ватага,
Злых и бездомных собак.
Негде им ныне укрыться,
Сытый покой обрести.
Тёмным изорванным ситцем
Небо встаёт на пути.
Только дождливой преградой
Здесь не удержишь меня.
С милой мне встретиться надо
Всуе промокшего дня.
То, что откроется новью,
Спрячу опять за строкой...
Ты,дорогая, любовью
Душу мою успокой!
И уже над здешним садом
Солнце бродит пастухом,
Облаков гоняя стадо
В одеянии златом.
И уже сирень цветная
Выдыхает аромат.
Неужели холод в мае,
Возвратится к нам назад?
Перетерпим, пересилим...
Лучше я скажу про то,
Что под крышей нынче свили
Пара ласточек гнездо.
Над мачтой ковш Медведицы повис.
Он синевой заполнен до отказа.
Идёт буксир, идёт по устью вниз
И кажется, что ковш к нему привязан.
А наяву притянута баржа,
Что за кормой, посередине Волги.
Её за хвост он тащит, чуть дыша,
И голосит гудком протяжно -долгим.
А Волга-мать, Великая река!
Как наша Русь, от края и до края.
И вновь буксир встречают берега
И провожают,волнами играя.
Они его считают простачком,
Потрёпанным за пройденные мили...
А он себе навалится бочком,
Чуть зачерпнёт, но всё же пересилит.
Над погостом виснут облака,
Словно над могилою венки.
Хоронить несут фронтовика
Друга своего фронтовики.
Никому не сват он и не брат -
Фронтовой товарищ - старшина.
Эту боль утраты во сто крат
Возвела проклятая война!
Что у них осталось от войны?
Память боя и победы вкус,
И ещё разруха в полстраны
С дорогим названием Союз...
По земле Украины,
по снежной России,
Пролегли фронтовые
дороги отца...
Там, в воронке глубокой,
остался Василий,
Тот, о ком вспоминает
отец без конца.
Тот, кто пел на привале
старинные песни,
Тот, кого не зачислят,
не спишут в запас!
Фотография есть:
Вот сидят они вместе
И намного моложе
сегодняшних нас.
Время птицею мчится,
а фото хранится,
Да и память отца
всё острей и острей.
И глядят на меня
с фотографии лица
Разлучённых навеки
войною друзей!
За окошками дождь
барабанит по крышам,
Словно будит кого-то
от вечного сна...
Он опять о Василии,
друге погибшем...
И опять повторяет:
«воронка... война...»
А старый боцман всё горюет:
Ему уже не плыть туда,
Где он тонул когда-то в бурю,
Где нет земли, но есть вода!
Его шторма не укачали,
Но волны времени сильней...
И день пришёл — он жизнь причалил
К затишью гавани своей.
На пирсе, что стоит на сваях,
На берегу родной реки,
Он не живёт, а доживает,
Как все в России старики!
Ворчит: «Поплавал я немало,
Ну что ж, и суша не беда!»
Но часто в даль глядит устало,
Где нет земли, но есть вода!
А над рекой волнующий закат
Вовсю тиранил тающие тучи.
Хотелось быть отчаянно везучим
И озорным, как много лет назад.
Пасхальные весёлые деньки!
С тобой мы похристосовались славно.
И волны Волги скатывались плавно
От наших ног по берегу реки.
Ты говорила: «Бога не гневи!
Для нас одних Семнадцатая пристань!»
И тишина, и даже вечер мглистый
Сегодня стали праздником любви!
Мы находились будто вне
И беззаботно, как во сне,
Вкушали лёгкое вино
И целовались заодно.
Был сладок грех,как на пиру...
И мы опомнились к утру,
И мы очнулись от луча,
И нас будившего грача.
... А новый день, как эпизод,
Входил без страха и забот,
Входил без стука и стыда
Немым вопросом:
Кто, куда...?
Они парили над землёю
И раздувались, как могли.
И новый день сгущаясь мглою,
Касался неба и земли.
А снег улёгся тихо наземь,
Никем не тронутый пока.
Над ним торчали комья грязи,
Припорошённые слегка.
Он был нежнее розы белой...
И вдохновения глоток
Я испытал... И сердце пело.
Так, что сдержать его не мог.
Душа вздохнула. Передряги
Остались где-то за строкой...
И только местные дворняги
Окрест тревожили покой.
Мягких веток постелю,
В тишину залягу.
И всем сердцем полюблю
Ручку и бумагу.
Под струящийся рассвет ,
Сквозь ночное сито
Напишу тебе сонет
О любви забытой.
И о том, что обо мне
Вспоминаешь редко...
И забудусь в кратком сне
На зелёных ветках.
На ветру моя тетрадь,
Как подранок - птица,
Будет долго трепыхать
Крылышком страницы.
Месяц, вечный соблазнитель,
В путь увяжется с тобой.
Не тебе ль он на орбите
Машет гривой золотой?
Ничего от нашей розни
Не прибудет нынче нам.
Может быть, пока не поздно,
За тобой пойти , мадам?
Ненавижу я разлуку:
В ней таится ссоры суть
Мне бы взять тебя за руку
И смириться как - нибудь.
... В переулке вечер стынет.
Из пивной идёт сосед.
И во мраке тёмно-синем
Меркнет милой силуэт .
И пусть дни минуя чередой,
Перетрут молву и перемелят.
Я готов помчаться за тобой
На печи, как сказочный Емеля.
И, ворвавшись в полусонный дом,
Заспанной тебе вручить гвоздики .
Пусть они в кувшине над столом,
Засияют в утро светом тихим .
Помолчим. И ты, в который раз,
Угадаешь, кем я был взволнован!
И рассвет, оберегая нас,
В ранний час не вымолвит ни слова..
Сердце стучит монотонно.
Я озираюсь окрест.
Слышатся тихие стоны
С вечно промокших небес.
Это предзимние птицы
В дальний полёт собрались.
Юг им, наверное, снится,
Их примагнитила высь!
Осень стареющим ликом
Смотрит в небесную муть.
Мне бы единственным мигом
В юность свою заглянуть.
Стать на мгновенье моложе,
Сбросив у входа года...
Время - внимательный сторож,
Нынче не пустит туда.
На ветер пыжится пурга,
И ей покоя нет.
И дом,и город,и река -
Один единый цвет.
Белым - бело. Удивлены?
Быть может потому
Я это чудо новизны,
Как Божий дар приму!
И, кривить душой не стану,
Выпили до дна
Со студентом по стакану
Красного вина.
И хлебнули медовухи
От души с другим...
Вдалеке рождались звуки,
Превращаясь в гимн!
Пели звонкие капели,
Словно по весне,
Веселиться в самом деле,
Удавалось мне.
И не поздно, и не рано -
На исходе дня -
Именинница Татьяна
Дождалась меня...
Аэропорт был пуст и светел,
И также пуст и светел зал.
На полосе осенний ветер
Кружился, падал и взлетал.
Я в ожидании. О, Боже!
Считал минуты, сам не свой!
И в мыслях ты, наверно, тоже
Была давным-давно со мной.
Срок расставания не вечен.
Я в даль глядел во все глаза.
Торжествовал упрямый вечер,
Вкатив луну под небеса.
А самолёта нет в помине.
Есть вечер, ветер и луна.
И непонятно, кто повинен?
Хотя не важно, чья вина.
Лишь на меня сквозь свет небесный
С тоской глядят глаза планет.
Планетам во вселенной тесно,
А на земле им места нет.
А для тебя - вся эта площадь!
И город, что дождётся нас...
Нет! Провожать гораздо проще,
Чем ожидать, как я сейчас!
.
Деревья белые меха
В начале января надели.
Идут российские снега
За ними следуют метели.
И я, печатая следы,
Иду, а сердце замирает
От первозданной красоты
Морозом тронутого края.
Не за горами пик зимы.
И месяц пашет небо плугом,
И Рождество встречаем мы,
И поздравляем с ним друг друга...
Он давно запивает по-черному,
Проклиная Российскую власть,
И летят к потолку прокопченному
Кольца дыма, цепочкой струясь.
Вся в потеках немытая комната,
Еле теплится печка в углу.
Одеяло столетнее скомкано,
Вместо тряпки лежит на полу.
Тяжко очень душе отработанной
Созерцать, как бытует страна.
Может, кто-то подаст за воротами
Старику на бутылку вина.
У ворот, под небесными высями
Он сидит, одинокий такой,
Со своими нехитрыми мыслями
И с протянутой к людям рукой.
И в усладу ему, обреченному,
Подаяние прятать в пальто.
Смерть избавит от пьянки по-черному,
Только вот не помянет никто.
Но всё равно судьбу не обмануть.
Её приму как истину и честь!
Ты собери меня в далёкий путь
И не забудь, пожалуйста, присесть.
А за порогом встрёпанный рассвет
Росу роняет робко на траву
И у меня уже сомнений нет,
Что я давно неправильно живу.
Срывает ветер яблоки в саду.
Спросонья солнце красит небосвод.
Ты знай и верь, что я не пропаду.
Меня от бед любовь твоя спасёт!
А мороз всё яростней и круче
Обостряет чувство красоты.
Неужели больше не получит
От меня любимая цветы?
Нежные, на самых длинных ножках,
Мне напоминавшие зарю,
Розы, пусть замерзшие немножко,
Всё равно я милой подарю!
Ей вручу без лент и целлофана,
Самолично собранный букет...
...Розы она страстно целовала,
А меня лишь чмокнула в ответ.
Утопает станция в цвету.
Ветер на перроне, как метельщик,
Разметает эту красоту,
Но её становится не меньше.
Я иду и слышу дальний свист.
Где-то там грохочет электричка.
На стоянке крутится таксист,
Что готов сорваться за наличку.
Снова я валяю дурака,
Не топчусь, не маюсь, не встречаю.
Я – в буфет, где мне наверняка
Вновь нальют общественного чаю.
А к нему, как водится, сто грамм
Подниму с подвыпившим соседом –
- За любовь!
- За Астрахань!
- За дам!
И за то, что никуда не еду.
В чернильницу ночи перо обмакну,
Закапаю кляксами звёзды
Готов я загладить былую вину
Да видно покаялся поздно.
Парит надо мною ночной небосвод,
Луна выплывает навстречу
Устала душа от житейских хлопот,
Порадовать надо. Да нечем.
Достаточно в небе забавных светил,
Что стаями бродят по кругу
И если Всевышний меня не забыл,
То, может, протянет мне руку?
Свеча озарит меня жёлтым огнём,
В душе успокоится смута...
Прошу я остаться с любимой вдвоём
До самой последней минуты.
Непридуманной ты
Появилась сама,
И пустая душа
Приняла тебя сразу,
Свирепеет зима,
Словно сходит с ума.
Не удержишь её,
Потерявшую разум.
Раньше думал, что всё –
Отлюбил и отпел,
И стихи написал
Те, что душу терзали.
Кто сказал, что в любви
Наступает предел?
Беспредельна любовь
И в конце и в начале!
На мороз, на озноб,
На скрипучий порог
Выхожу за тобой
В синеву без сомненья.
Пусть меня уведет,
Как блаженного Бог
По дороге любви
За единым мгновеньем.
Зима свирепа! Вьюга-вражина!
Скамейка, сало, самогон…
И мой окурок непогашенный
Дух испустил под сапогом.
Лежат снега со знаком качества.
Ночь новогодняя хмельна.
Все наши милые чудачества
Её потешили сполна.
И даже бомж с котомкой рваною
У ёлки славит новый год,
Забыв на миг судьбу поганую,
Что к безысходности ведёт.
Гуляет чернь и власть законная,
Пред Новым Годом все равны.
Грядёт российское, исконное
Похмелье с привкусом вины.
И мы с тобой, такие праздные:
Беспечна ты – и счастлив я.
…А впереди – дороги разные
И жизнь у каждого своя!
И осенние тихие звуки
Забавляли вечернюю тьму.
В это странное время разлуки
Я не верил уже никому.
Я доверился нежному чувству,
Понимая усталой душой,
Что великое чудо - искусство
Часто об руку ходит со мной.
И уже заоконным сюжетом
Заполнялся тетрадный листок...
Я задумал писать не об этом...
Вышло так. Я иначе не смог...
Они зовут тебя в дорогу,
Переполняя грёзы дня,
А по плечу сползает локон
И очень трогает меня.
Уже сентябрь одет по моде,
Уже пора слетать листве.
И теплоход с тобой уходит
В 17-40 по Москве.
Акации поникли кисти.
Прощальный тост на посошок.
И вновь Семнадцатая пристань
В своей красе у наших ног.
Покачиваясь " Пётр Первый"
Ушёл, не ведая покой,
Оставив позади таверну,
Меня и чаек за кормой...